В магическом мире совы были прекрасным средством доставить письмо нужному адресату. В зоомагазинах их и представляли покупателям в качестве почтальонов. Предполагалось, что сова – птица умная, но только для того, чтобы найти нужного человека и отдать ему письмо. Маги вели свои разговоры в присутствии этих летающих почтальонов, иногда даже считали их домашними питомцами, но такое бывало намного реже.
Совы были умными птицами, намного умнее, чем думали люди. Они прекрасно понимали речь людей, и отнюдь не так, как это делали собаки. Собака воспринимает не столько речь человека, сколько интонации, с какими эта речь произносилась, ну и, конечно, дрессура делала свое дело. С совами все было по-другому. Они понимали человеческую речь буквально. Если бы люди знали, что их «почтальоны» все понимают, они, наверное, испугались бы, боясь того, сколько могут выдать их питомцы и радовались, что совы не говорят на человеческом языке, а маги не знают совиного, но и это было не совсем правдой. Последний обладатель дара говорить с совами умер двести лет назад, а его потомки не унаследовали этой способности, но ведь не всегда все происходить так. Где-нибудь в следующем поколении может родиться маг, который будет способен общаться с совами.
Совы жили рядом со своими хозяевами, видели их горе и радость, счастье и грусть, слышали их тайны и желания. Никто не воспринимал пернатых как угрозу себе, никто не предполагал, что совы могут принять решение и воплотить его в жизнь. Ведь это всего лишь сова, что она может?
Белоснежная представительница семейства совиных сидела в небольшой убогой комнатке на кучке сломанных игрушек, сваленных в углу. Она наблюдала за своим юным хозяином и все больше чувствовала отчаяние. Юноша перестал обращать на что-либо внимание, он изо дня в день только писал на желтоватых листах пергамента. Эту красивую сову звали Хедвиг, а смотрела она на своего юного хозяина – Гарри Поттера, который за последние две недели превратился в тень самого себя: кожа бледная и тонкая как пергамент, почти прозрачная; глаза впали, под ними огромные синяки черного цвета, на лоб падала совершенно белая прядь, которая приводила Хедвиг в ужас. Да, совы могли чувствовать и ощущать те же чувства, что и люди. А Хедвиг чувствовала, что ее хозяин умирает, с каждым днем он приближался к краю все ближе и ближе. Сначала она думала, что родственники хозяина помогут ему, она ведь слышала их разговоры, но они ничего не предпринимали. Каждый вечер Хедвиг вылетала на охоту, окно комнаты, убежища юного мага всегда было открыто. По возвращении Хедвиг садилась рядом с окном или гостиной, или кухни, и слушала разговоры женщины и мужчины. Она слышала, с какой тревогой они обсуждали ее хозяина, а в последнее время эта тревога возросла в несколько раз. Юный маг перестал есть, выходить из комнаты. Он только писал и спал, потом снова писал, чтобы через некоторое время дотащиться до постели и упасть в кровать, забыться сном, который совсем не приносил облегчения. Сны юноши были полны боли и горя. Первое время он кричал во сне, звал своего крестного, потом сны изменились, они стали еще ужаснее. Последние несколько дней мальчик только стонал, казалось, голос ему отказал. Хедвиг видела, что юный хозяин даже не замечает, что в комнату раз за разом приходит его кузен. Дадли Дурсль не нравился Хедвиг, она была готова его разорвать, но даже для нее стало шоком изменившееся поведение толстяка. Дадли приходил, чтобы уложить юношу, почти с помутившимся разумом, в кровать, собрать исписанные листки в ровную стопку. Хедвиг не мешала, особенно после того, как увидела глаза толстяка, в которых было все: раскаяние, отчаяние, желание помочь, боль и, что самое удивительное, нежность.
Хедвиг встрепенулась. Гарри встал из-за стола и повернулся к кровати. Сова от неожиданности ухнула, у юноши появилась еще одна седая прядь. Гарри невидящим взором обвел комнату, потом сделал три небольших шага и рухнул на кровать, глаза закрылись и юношу погрузился в беспокойный сон. Спустя пару минут дверь в комнату открылась и вошел Дадли Дурсль, в руках он нес одеяло, заправленное в белый пододеяльник. Положив свою ношу на стул, на котором совсем недавно сидел его кузен, Дадли вышел, чтобы вернуться через некоторое время с новой ношей. Это был матрас, подушка и простынь. Дадли посмотрел на Гарри, прикусил нижнюю губу, затем поднял кузена на руки и вынес его из комнаты, положил на свою кровать, потом вернулся в отведенную Гарри комнату. Дадли свернул все, что было на кровати Гарри в узел, и откинул в сторону двери, затем постелил матрас на кровать и застелил ее бельем. У Дадли ушло много времени на то, чтобы вымыть кузена и при этом случайно его не утопить. Уложив юношу в новую кровать, Дадли с вздохом сел за стол, отстраненным взглядом уставившись в окно. Машинально он стал перебирать лежащие на столе листы пергаменты. Дадли посмотрел на них.
«Какое это было счастье, когда я понял, что у меня появились друзья, настоящие, которые всегда рядом, готовые прийти на помощь. Я так думал. Мне казалось, что Рон просто импульсивен, также как и я. Говорят, что у рыжих в характере быть такими вот взрывными, но я никогда не думал, что Рон может мне завидовать. Мне завидовать! Чему здесь завидовать? Тому, что я рос в чулане? Что ради меня придумали игру «Охота на Гарри»? Тому, что я как самый настоящий домовой эльф работал изо дня в день в доме Дурслей до одиннадцати лет, а потом каждый год во время летних каникул? Я только сейчас понял, что Рон не верит в рассказы о моей жизни, он вроде бы и видел кое-что, но почему-то все равно не верит. А я так ждал их писем, все последнее время ждал, а их нет…»
Дадли с трудом проглотил ком в горле. Он не мог объяснить, откуда появилась боль и нежность к кузену, к этому худому, ужасно одинокому и брошенному парню. Дадли решительно встал, сгреб в руки все в пергаменты и вышел из комнаты, напоследок глянув на Гарри. Дадли не было несколько часов. Когда он вернулась домой, то родителей еще не было, они днем ушли в гости и обещали быть довольно поздно. Дурсль-младший поднялся в комнату Гарри, тот все еще спал, если это вообще можно было назвать сном. Дадли положил стопку пергаментов на стол, аккуратно ее подровняв. Затем вытащил еще одну стопку листов, но теперь уже обычной белой бумаги и стал читать их. Он откопировал все, что написал за последние недели Гарри, он уже рассортировал листы по порядку и сейчас принялся за чтение. Дадли не был глупым, хотя и казался таким, а с момента приезда Гарри домой, с ним вообще стало твориться что-то непонятное. До летних каникул Гарри Дадли считал, что устроит тому веселую жизнь, но когда он увидел юношу на вокзале, внутри все перевернулось, ему захотелось его защищать, и еще, он вдруг перестал считать магию кошмаром или еще чем похуже. Первые страницы исповеди, по-другому Дадли не мог назвать то, что читал, было посвящено родителям Гарри и истории, которая произошла много лет назад. Чем дальше читал Дадли тем сильнее у него проявлялось чувство дежавю. Дадли казалось, что он уже читал все это, но не мог объяснить этого чувства. Дадли нерешительно просмотрел еще несколько последующих листов.
- Я думаю, что Дамблдор просто играет в свою игру, понятную только ему одному…, - пробурчал себе под Дадли и замер, читая в середине листа.
«Я думаю, что Дамблдор просто играет в свою игру, понятную только ему одному. Не знаю, но мне кажется, что я не выживу в этой войне, даже если стану победителем Волдеморта. Директор лишь притворяется добреньким, а на самом деле он не такой. Я думаю, что он все распланировал, он скрывал все от меня, даже это долбанное пророчество. Из-за него погиб Сириус, человек, который заменил мне всех родных, И что теперь?...»
- Господи, Боже мой, - прошептал Дадли, затем посмотрел на последний лист. В голове крутилось: «Мне не зачем больше жить. У меня ничего не осталось, совсем ничего. Я иду к вам, мама, папа, Сириус». Дадли посмотрел на последние слова на последнем листе и в ужасе замер.
«Мне не зачем больше жить. У меня ничего не осталось, совсем ничего. Я иду к вам, мама, папа, Сириус».
- Господи, да что же это? – Дадли с трудом верил в то, что видел. Он же не мог знать о чем написано в этой исповеди? Тогда откуда он знает? Дадли встал, собрал листы и снова стал читать с самого начала. Он понял, что знает написанное почти наизусть. Ему надо было подумать над этим, очень серьезно подумать, в своей комнате.
Все это время Хедвиг молча наблюдала за ним. Кода Дадли вышел из комнаты, она перелетела на стол, перебирая лапками, она скрутила несколько пергаментов в свиток, охватила его когтями и вылетела в окно. Она приняла решение, ее хозяину срочно нужна была помощь. Она решила лететь в Хогвартс, к кому-нибудь из преподавателей, может быть к самому Дамблдору. Хедвиг знала только одно, Гарри Поттер умирает, и если она не поспешит, то юноша действительно умрет.
Пролетая над парком, Хедвиг вдруг почувствовала оцепенение, и камнем понеслась к земле, но столкновения так и не произошло.
Невысокий мужчина, может быть чуть выше 170 см, медленно прогуливался по дорожке в парке. Средней длины каштановые волосы были перехвачены голубой бархатной лентой под цвет глаз. Дорогой костюм сидел как влитой, было видно, что он сшит на заказ. Мужчину определенно можно было назвать красивым. Сейчас он задумчиво бродил по дорожке, никто ему не мешал, да и рядом-то никого не было, дорожка была самой дальней, на ней редко появлялись люди.
«Дамблдор слишком беспечен», - думал мужчина. – «Если он думает, что никто не знает, куда он спрятал Гарри, то глубоко ошибается. Я слежу за мальчиком последние пять лет, знаю, как ему тяжело живется. Мне совсем не нравится то, что директор пытается с ним сделать. Я не смог проникнуть в дом ни разу, поэтому не знаю, что происходит…» Мысли были прерваны. Мужчина заметил сову, белоснежную сову. Догадаться, чья она, не составляло труда. Мужчина поднял руку и с зажатой в ней палочкой и запустил в сову заклинание оцепенения. У самой земли он замедлил на падение и подхватил Хедвиг. Аккуратно освободив сову от ее ноши, мужчина сел на скамейку, положил рядом с собой Хедвиг, а сам принялся читать.
«Почему я не умер вместе с родителями? Кого я так прогневал на небесах, что они заставили меня жить в аду? Почему только мне приходится смотреть, как умирают люди? Почему я должен убить его? Я же ребенок. Почему ЭТОГО никто не видит? Почему никто не может увидеть Гарри Поттера, а видят только Героя, мальчика-который выжил и должен когда-нибудь убить Волдеморта. ПОЧЕМУ Я? А если я не хочу? Если это мне не по силам? Почему такие маги, как Дамблдор взваливают убийство на детей? Он ведь делает именно это. А я не хочу. Я хочу просто жить, радоваться солнцу и синему небу, чувствовать рядом сильную руку, которая поможет мне подняться, когда я упаду. Хочу слушать, как тихий голос будет рассказывать мне сказку…»
- Я убью Дамблдора лично, - процедил сквозь зубы мужчина. – Надо было сразу забрать Гарри, и плевать на все. Черт, надо же было мне опоздать.
Мужчина вернулся к чтению. По мере чтения гнев поднимался волной, грозя просто затопить все вокруг. Мужчина с трудом подавил в себе желание в ту же секунду направиться в Хогвартс и придушить своего бывшего директора. В голове как в калейдоскопе стали проноситься воспоминания последних двадцати лет его жизни.

«Воспоминание первое»
- Ты уверена? – голубоглазый шатен скептически смотрел на рыжую зеленоглазую девушку.
- Да! – воскликнула та в ответ. – Ты же сам мне об этом твердишь с первого курса.
- Я помню. Но как ты узнала?
- Это было не очень весело, – девушка опустила голову. – Я собралась открыть счет на имя ребенка. Знаешь, ведь мы назовем его Гарри.
- Красивое имя, - улыбнулся шатен.
- Ты будешь его крестным? – девушка серьезно посмотрела на своего собеседника.
- Насколько я понял, крестным будет Сириус, - хмыкнул шатен.
- Это не мое решение, - упрямо сжав губы, произнесла девушка. – Я хочу, чтобы крестным стал ты, но чтобы об этом никто не знал, кроме нас с тобой.
- То есть, Сириус будет крестным на людях, а я на самом деле, - усмехнулся шатен.
- Да, - кивнула девушка.
- Ты же знаешь, как я отношусь ко всему этого, - девушка неопределенно махнула рукой.
- Ты не доверяешь Дамблдору, - шатен не задал вопрос, а констатировал факт.
- Ой, кто бы говорил, - скривилась девушка. – Так ты будешь крестным Гарри?
- Да, куда же я денусь, Лили? – рассмеялся шатен. – А теперь давай рассказывай, что и как ты выяснила.
- Все произошло случайно. Когда я подписывала документы для открытия счета на малыша, то случайно уколола палец о булавку, которую забыла снять с манжеты. Капля крови упала на пергамент идентификации, которую гоблины приготовили для следующего клиента, а там...
- И что там? – Шатен уже умирал от любопытства.
- Тебе что-нибудь говорить имя Андерс? – девушка посмотрела на друга. Тот несколько секунд смотрел на нее удивленно, потом ошарашено, когда до него дошло, о чем его только что спросила девушка.
- Андерс? – переспросил шатен. Лили кивнула. Молодой человек тряхнул головой. – Ты имеешь в виду тех самых Андерсов?
- Да, мой добрый друг, я имею в виду тех самых Андерсов – потомков Слизерина и Райнвенкло, - съязвила девушка.
- Ты – Андерс? – казалось, что шатен никак не может отойти от шока.
- Да, мне пришлось выслушать увлекательную историю исчезновения одного из самых таинственных и неординарных родов магической Англии. Сначала я предположила, что меня удочерили, поехала к Петунии и воспользовалась магией, чтобы взять немного крови у нее и Вернона. Все прошло спокойно, они никогда не вспомнят об этом случае. Гоблины дали мне несколько таких пергаментов, собственно они сами были заинтересованы в том, чтобы прояснить ситуацию. Оказалось, что Петуния тоже Андерс и зовут ее Анна Персефона, а вот от Вернона я ничего не ожидала, но он, как и ты – потомок Хельги Хаффлпафф.
- Что? – шатен в шоке уставился на подругу.
- Он - де Вера, - ответила девушка.
- Не может быть, - шокировано произнес шатен, задумался, чему-то покивал. - Хотя, если уж Андерсы объявились, то почему бы и нет. Оба рода исчезли одновременно.
- Ты можешь мне рассказать, что все это значит? – Лили умоляюще посмотрела на друга. Тот кивнул в ответ.
«Конец воспоминания»

Шатен встряхнул головой, пытаясь освободиться от воспоминаний, но они накатывали как снежный ком. За две недели до рождения Гарри, он и Лили провели обряд, в результате которого он стал крестным малыша. После рождения ребенка Джеймс назвал Сириуса крестным, но по закону настоящим крестным мальчика был он, и об этом знали только он сам и Лили. Он проводил много времени с малышом, играл с ним, правда, Джеймс об этом не знал, Лили приглашала его в дом только в отсутствии мужа. Ни Джеймс, ни Сириус, ни даже Ремус не знали о его дружбе с Лили.

«Воспоминание второе»
- Лили, это безумие, - воскликнул шатен, глядя на решительно настроенную девушку.
- Я все решила, не вижу смысла откладывать все это дальше, - упрямо гнула свою линию Лили.
- Лили, развод – дело нешуточное. Не забывай, что Дамблдор провел на вас с Джеймсом магический ритуал, а не просто обряд бракосочетания.
- Я помню, но не вижу смысла продолжать этот фарс, - Лили отвернулась к окну. – Сам посуди, зачем мне муж, который проводит ночи с другой.
- А Гарри? – тихо спросил шатен.
- Гарри – мой ребенок. Джеймс и дома-то не бывает, - фыркнула девушка.
- Все так плохо? – уточнил шатен.
- Да не плохо это, мой друг. Просто любовь ушла, завяли помидоры, – скривилась Лили.
- Ты своими маггловскими афоризмами когда-нибудь вгонишь меня в гроб, - усмехнулся шатен.
- Тебе же нравится, - искренне улыбнулась девушка.
- Ладно, рассказывай с самого начала, что у тебя с семейной жизнью, - вздохнул шатен и сел в кресло, приготовившись выслушать излияния своей лучшей подруги.
- Да, ничего у меня с семейной жизнью, - отмахнулась Лили. – Ты же сам говорил, что Джеймс не видит дальше своего носа. Он ведь не смог определить, что я потомок Основателей, а ты говорил, что потомки друг друга чувствуют. Ты то сразу же понял, кто я, просто не смог определить, из какого я рода.
- Да, но теперь-то мы это знаем, - улыбнулся шатен.
- Да, теперь знаем. Я думала рассказать все Петунии, но она так непримиримо настроена к магии, что просто жутко становится. Я не могу понять, в чем дело, - девушка грустно вздохнула.
- Возможно, однажды ты ей все расскажешь, - успокаивающе произнес шатен.
- Ага, когда рак на горе не свиснет, - съязвила Лили, шатен на это хохотнул. Девушка укоризненно на него посмотрела – Вообщем, Джеймс нашел себе другую. Кстати, как оказалось, задолго до рождения Гарри.
- Как давно ты об этом знаешь? – спросил шатен.
- Ой, как будто Джеймс хоть когда-нибудь мог что-либо скрыть, - фыркнула девушка.
- Ну, проделки в школе он здорово скрывал, - пожал плечами молодой человек.
- Ага, сейчас, - скривилась Лили. – Все знали, кто виноват, а Дамблдор покрывал их.
- Хмм, мда, а ты права, - задумчиво произнес шатен.
- Вот то-то и оно, - кивнула девушка.
- Значит, ты выяснила все с самого начала? – уточнил шатен.
- Да, мне не понадобилось и недели, чтобы понять, в чем дело. Я не стала устраивать никаких скандалов, просто ждала рождения Гарри. Я еще тогда решила, что разведусь, - ответила Лили. – Мне вообще не надо было выходить за него замуж.
- Мда, а у нас Гарри-то потомок трех Основателей, - до шатена вдруг дошло.
- Черт, - чертыхнулась девушка, за что заработала от друга укоризненный взгляд.
- Ты с Джеймсом говорила? – спросил шатен.
- Да, он согласен. Дом остается мне, Гарри тоже будет со мной, хотя по законам магического общества наследник должен оставаться с отцом, - скривилась девушка на последнее замечание.
- Как тебе удалось уговорить Джеймса оставить моего крестника с тобой? – заинтересованно спросил шатен.
- Мы договорились, что Джеймс может приходить в любое время, а также брать Гарри с собой гулять или на пару дней к себе домой, - произнесла Лили.
- Мирно у вас все происходит, только вот почему-то мне кажется, что все будет совсем не так, - скривился шатен.
- Думаешь, Дамблдор вмешается? – Лили посмотрела на друга, тот в ответ кивнул.
"Конец воспоминания"

Шатен вздохнул, и снова стал читать исписанные немного корявым почерком пергаменты. Ему совсем не нравилось то, что он читал. Он понимал, что необходимо принимать серьезные меры, пока не поздно. А судя по этим листам времени-то как раз было в обрез, но все же на еще одно-два воспоминания у него есть пара минут.

"Воспоминание третье"
- Лили, прекрати. У меня уже голова болит от твоего мельтешения. Сядь, - шатен умоляюще посмотрел на девушку, но та продолжала гневно вышагивать из угла в угол. – СЯДЬ! – не выдержал шатен и повысил голос. Девушка остановилась и посмотрела на своего друга.
- Ты бы видел его. Как он тут пытался нам расписать все опасности. Ненавижу, - Лили снова стала яростно расхаживать по гостиной.
- Да, что, в конце концов, случилось? – шатен недоуменно посмотрел на подругу.
- О, ты только представь, оказывается, какая-то недоделанная клуша выдала пророчество, под которое подпадает мой сын, - ядовито выдала девушка.
- Пророчество? – удивленно переспросил шатен.
- Оно самое, - кивнула Лили. – Что-то о том, что ребенок, родившийся на исходе седьмого месяца, уничтожит Лорда. Догадываешься, кто подпадает под это долбанное пророчество?
- Шатен смотрел на разгневанную девушка и даже не стал ничего говорить по поводу слов. Которые девушка и не должна бы произносить, особенно такая, как Лили. До него вдруг дошло, о ком говорит подруга, под пророчество подпадали два ребенка.
- Это не возможно, - членораздельно произнес шатен.
- Почему? – Лили остановилась и в упор уставилась на друга.
- Потому, - скривился шатен. – Не забывай о потомках Основателей и о том, что я тебе говорил.
- Черт! – выругалась девушка.
- Не ругайся, - спокойно произнес шатен.
- И что теперь? – Лили села в кресло напротив шатена.
- Так, давай посмотрим, что предпримет Дамблдор. А потом уже будем решать, что делать. Кстати, как твой развод?
- В стадии, - фыркнула Лили. – Я иногда просто удивляюсь Джеймсу и его тупости. Он не видит очевидных вещей. Меня радует, что он не забывает Гарри и каждый день приходит, чтобы с ним поиграть или уложить спать. Это его ребенок.
- Да, Гарри Джеймс любит, - кивнул головой шатен.
- Ты пойдешь к ним? – Лили посмотрел на друга с сочувствием.
- Да, зайду, - улыбнулся шатен.
Конец воспоминания"

Мужчина посмотрел на сову, лежащую рядом. Та все еще был под действием заклинания, но пристально следила за своим "мучителем". Она видела. Что он о чем-то думает, и явно принимает какое-то решение. Судя по тому, как он реагирует на прочитанное, мужчина знает ее юного хозяина. А мужчина снова погрузился воспоминания.

"Воспоминание четвертое"
Он в ужасе смотрел на развалины горящего дома, дома Лили, видел беснующегося Сириуса Блека, видел, как Хагрид увозит его крестника, и ничего не мог поделать. Пока не мог. Он заберет Гарри, как только все немного уляжется. Главное, выяснить, куда поместит его Дамблдор, а для этого надо поторопиться. Но сначала он должен узнать, что здесь произошло.
Кто же мог знать, что все произойдет совсем не так и своего крестника он увидит только почти через десять лет. Ему не удалось выяснить, куда Дамблдор спрятал Гарри. Жизнь преподнесла несколько страшных ударов, которые заставили его затаится и ждать подходящего времени.
А в ту минуту он стоял и смотрел, как в огне сгорает дом, в котором столько времени прожила его подруга, самый верный человечек. Лили было ему младшей сестренкой, поверяла все тайны, всю боль и радость.
Будь ты проклят, Дамблдор! Это твоя вина! – яростно прошептал он, прежде чем аппарировать из Годриковой Лощины. Лишь остаток фразы повис в воздухе. – Я отомщу за тебя, Лили!
"Конец воспоминания"

Шатен встал со скамейки, бережно поднял на руки Хедвиг, погладил ее по белому оперенью.
- Я не могу тебя отпустить, но я помогу твоему хозяину. Пришло время все вернуть на свои места, - тихо произнес мужчина, а затем осмотрелся вокруг, никого рядом не было. Раздался хлопок. Мужчина с совой исчез.
Огромный зал, в который аппарировал шатен был пуст. Мужчина хмыкнул, накинул на голову капюшон дорогой мантии и уверенным шагом направился туда, где был хозяин этого мрачного, как многие считали замка. Пройдя темными коридорами и встретив по пути несколько человек, он дошел до заветной двери. Рядом с входом стоял довольно крепкий на вид мужчина. Шатен даже не взглянул на него, а сразу открыл двери и вошел.
- Я же приказал никого не впускать! – рявкнул мужчина у окна, оборачиваясь к двери.
- Мой лорд! – насмешливо произнес шатен.
- А, это ты, Питер, - голос темноволосого голубоглазого мужчины лет тридцати пяти сразу утратил грозные нотки.
- Что у тебя с настроением? – насмешливого тона шатен не изменил.
- Надоело все, - отмахнулся мужчина и сел в кресло. - А что у тебя новенького?
- На, прочти, - шатен протянул брюнету исписанные листы пергамента. Мужчина взглянул сначала на шатена, потом на листы в его руке, затем взял и углубился в чтение. В кабинете было тихо, только слышно было шуршание пергамента.
- И что это значит? – наконец, произнес брюнет.
- Ты знаешь, кто такие Андерсы? – вместо ответа задал вопрос шатен.
- Кое-что слышал, - кивнул брюнет. – Но не так много. Это ведь письмо Поттера?
- Да, оно, - кивнул шатен.
Откуда оно у тебя? – брюнет, прищурившись, смотрел на своего собеседника.
- Сову поймал, - пожал плечами шатен.
- Петтигрю, не советую со мной играть, - сквозь зубы произнес брюнет.
- Ой, только вот пугать меня не надо, мне уже осточертело изображать стенающего от круцио придурка, особенно если оно на меня почти не действует, - саркастично заметил на это шатен.
- Питер Петтигрю, ты меня уже достал своим сарказмом. Не будь ты принцем Хаффлпаффом, я бы тебя уже заавадил давно, - съязвил брюнет.
- Жить тебе было бы скучно, - рассмеялся шатен.
- Ладно, рассказывай, давай уже свою историю. Причем тут Поттер и Андерсы, и откуда у тебя эта сова? – брюнет кивнул Хедвиг, которую шатен осторожно извлек из своей мантии.
- Как прикажете, мой Лорд, - насмешливо поклонился шатен.
- Питер, я серьезно, - брюнет недобро зыркнул на собеседника.
- Ну что ж, вот тебе первая и самая главная новость: Гарри Поттер на самом деле Андерс и потомок как минимум трех Основателей, и мой крестник.
Кабинет погрузился в долгое и шокированное молчание.

Питер удобно расположился в кресле и наблюдал как его господин и друг, да-да, именно, друг, накладывает запирающие и заглушающие чары на кабинет. Ему надо было собраться с мыслями, чтобы рассказать, наконец, историю Лили Эванс. Для него она всегда была Эванс, а не Поттер, также как Гарри он не воспринимал в роли Поттера, малыш был сыном Лили и только. Объяснить, почему он не забрал мальчика от его родственников, было сложно, но возможно. Питер чувствовал защиту на доме, но она не имела никакого отношения к словам Дамблдора о защите крови матери.
Питера отвлек от размышлений хмык, раздавшийся справа. Он повернул голову так, чтобы посмотреть на своего друга, ухмыляющегося ему прямо в лицо.
- Ну, я жду твоих объяснений, - брюнет сел в кресло напротив Питера.
- Я начну с самого начала, - вздохнул Питер, на секунду закрыл глаза, а затем начал свой рассказ. - Ты знаешь, что я учился вместе с Поттером, Блеком, Люпином, Лили и Снейпом в одном потоке.
- Стоп, - прервал его брюнет. - С каких пор ты называешь ее Лили?
- Может, ты не будешь меня прерывать? - Скривился Питер. - Ответ на твой вопрос: она всегда была для меня Лили.
- Хмм, - задумчиво протянул брюнет.
- Так вот. Я заметил Лили еще на платформе и мне сразу же бросилось в глаза то, как она сияла. Не было никаких сомнений, что эта девочка будет сильной ведьмой. Я сразу почувствовал в ней потомка Основателей. Том, не перебивай. Все вопросы задашь потом, - Питер выдохнул, собрался с мыслями и продолжил. - Я никак не мог определить, чей она потомок, но склонялся к тому, что скорее всего Ровены Райнвекло, но меня приводили в замешательство ее рыжие волосы и зеленые глаза. По хроникам было известно, что леди Ровена была блондинкой с синими глазами. Еще большее замешательство я испытал, когда ее распределили в Гриффиндор, да и меня шляпа отправила туда же, к моему большому удивлению. Мне ведь больше подошел бы Слизерин, - Питер хмыкнул.
- Значит, Лили Эванс была потомком Основателей? - Все-таки решил уточнить брюнет. Питер кивнул и продолжил свой рассказ.
- Мы подружились сразу, буквально на следующий день, также как и я с Люпином, Блеком и Поттером. Лили до шестого курса, даже до седьмого курса относилась к ним как к бандитам, в основном общалась с Северусом Снейпом, ну и конечно, со мной. О нашей дружбе не знал никто, даже Дамблдор. Я с первого же дня стал говорить Лили о том, кто она такая. Сначала Лили постоянно смеялась, потом пыталась доказать мне обратное, но на пятом курсе смирилась с тем, что я считаю ее потомком одного из Основателей. Доказательства Лили получила сама, за несколько месяцев до рождения ребенка. Она побывала в банке с целью открыть там счет на имя Гарри и случайно укололась о булавку на манжете, кровь капнула на пергамент идентификации, который выдал не что-нибудь, а принадлежность к роду Андерсов, причем как прямого потомка.
- Мордред и Моргана, - выругался брюнет, затем прищурился. - Подожди, если она Андерс, то есть потомок Райнвекло и Слизерина, то я не мог ее убить.
- Ты, в принципе, не мог убить и Поттера, - фыркнул Питер.
- А это еще почему? - Не понял брюнет.
- А он у нас потомок Гриффиндора, - усмехнулся Петтигрю.
- ЧТО?! - Поперхнулся брюнет.
- Том, не делай такого лица, тебе не идет. И не надо мне говорить, что ты не почувствовал, - скривился Питер. Брюнет задумался, что-то напряженно просчитывая в уме.
- Мда, и как же я тогда их обоих убил, гений?
- С Лили-то как раз все понятно, - вздохнул Питер. - Она отдала свою жизнь за жизнь ребенка, не зная, что этого и не требовалось. А вот с Поттером было что-то странное. Его аура как потомка была скрыта, вернее запечатана, словно из него качали силу. По идее, потомок всегда сильнее и умнее остальных, а Поттер не отличался умом и сообразительностью.
- То есть, кто-то сдерживал Поттера? - Уточнил Том.
- Да, я так думаю, и я не совсем уверен, что это ты убил Джеймса Поттера, - нахмурившись, произнес Питер.
- Так, а теперь поподробнее, - Том подался вперед.
- Ты помнишь, как получил сведения о местонахождении Поттеров? - Спросил Питер.
- Эти сведения мне принес ты, - немного удивленно произнес брюнет.
- Нет, Том, это был не я, - покачал головой Питер.
- Питер, я видел тебя собственными глазами, - категорично заявил Том. Питер насмешливо посмотрел на своего Лорда. Тот несколько секунд смотрел прямо в глаза Питера, потом вздохнул. - Многосущное зелье.
- Неужели, ты думаешь, что выдал бы тебе Лили, моего самого лучшего друга, мою почти сестру? - Спросил Питер. - Тем более я собирался тебя с ней познакомить после ее развода с Поттером.
- Развода? - Переспросил Том.
- Да, Поттер ей изменял, и они, в конце концов, решили развестись, при этом Поттер оставлял Гарри Лили, - кивнул головой Питер.
- Что-то эта история становится все запутаннее, - задумчиво протянул брюнет, потом его осенила мысль. - Черт, но тогда Поттер-младший - потомок трех Основателей.
- О, наконец-то, ты сложил два и два, - усмехнулся Питер.
- Сейчас как запущу круцио, - пригрозил Том.
- Оно на меня не действует, но ради тебя поизображаю, что умираю от боли, - рассмеялся Питер. Том угрожающе на него посмотрел, чем вызвал новый приступ веселья.
- Эванс была удочерена магглами? - Задал вопрос брюнет, стараясь игнорировать веселье друга.
- Нет, Эвансы и есть Андерсы, - покачал головой Питер.
- Твою..., - выругался Том. - Кто-нибудь знает?
- Нет, но это еще не все. Лили взяла у гоблинов пергаменты идентификации и провела тест на сестре, племяннике и муже сестры. Петуния Дурсль оказалась никем иным, как Анной Персефоной Андерс, а вот Вернон Дурсль - Виктор Де Вера - прямой потомок Хельги Хаффлпафф, он стоит выше меня.
- Ладно, это надо переварить. Откуда сова? - Том пристально посмотрел на Питера.
- Оцепенение в полете и она в моих руках. Я был в парке недалеко от дома, где живет летом Гарри.
- И откуда же ты знаешь, где живет Поттер? - Съязвил Том.
- Я всегда знал, вернее, догадывался, а когда Гарри пошел в школу, только удостоверился в своих догадках, - пожал плечами Питер.
- Ты все время знал, где был Поттер? - Шокировано переспросил Том. Питер кивнул. - Так какого ты...?
- Не собирался я отдавать тебе или твоим придуркам-пожирателям своего крестника, - повысил голос Питер. Том только собрался высказаться по поводу лояльности друга, как замер после последних слов Петтигрю.
- Крестника? - Уточнил он через некоторое время.
- Именно, - кивнул Питер.
- Но ведь его крестный этот Блек, - Том явно не мог обработать получаемую информацию.
- Ага, номинально. Я и Лили провели обряд за неделю до родов, а Сириус стал крестным уже после рождения Гарри, - сказал Питер.
- Ваш обряд перекрыл второй и официально крестный ты, - задумчиво кинул головой Том.
В кабинете стало тихо. Питер не мешал своему другу и господину переварить полученную информацию. Он знал, что как только все уляжется в голове Тома, тот станет быстро и логично выстраивать цепочки и сам доберется до истины. Такого умного и способного человека еще надо повстречать в жизни. Единственное, что его беспокоило, это возможность опоздать к Гарри. Из пергамента он понял, что мальчик в полном отчаянии и решил умереть. Но торопить Тома тоже было нельзя, чревато летальным исходом, правда, не для него.
Особенность потомков Основателей была том, что они не могли убить друг друга, срабатывала защита. Лили сама ее отдала, она не считала Тома истинным потомком Слизерина, никогда с ним не встречалась, поэтому и не знала, а когда он пришел в дом, то и не вспомнила об этой особенности, отдав жизнь. Джеймса Поттера убил кто-то еще, не Том, но это тайна покрытая мраком, пока. То, что случилось с Томом при нападении на Гарри всего лишь результат сработавшей защиты. Защита на Гарри намного сильнее, так как он потомок трех Основателей, и это вызвало эффект развоплощения. Но ни Том, ни Гарри никогда не смогут убить друг друга. Либо пророчество совсем не о нем, либо совсем не о том. К сожалению, полной версии пророчества не известно, а то можно было бы разобраться.
- Поттер не герой этого чертова пророчества по той простой причине, что как бы мы не боролись, мы не сможем друг друга убить, - наконец, выдал Том. - Значит, это Лонгботтом.
- Ээээ, не думаю, - поморщился Питер.
- Питер, - в голосе Тома послышалась уже неприкрытая ничем угроза. - Почему же это Лонгботтом не может быть героем пророчества?
- Ну, хотя бы потому, что он мой сын, - в лоб выдал Питер. Том долго сидел молча, затем встал и подошел к бару, налил себе полный стакан виски и выпил его залпом.
- Ты больше никаких новостей на потом не оставил? - С сарказмом поинтересовался Том.
- Смотря, что тебя интересует, - пожал плечами Питер, в следующее мгновение на его горле сжались пальцы Тома, в глазах которого горело безудержное желание придушить друга сию же секунду.
- Ты же знаешь, что это не поможет, - прохрипел Питер.
- А жаль, - разжал руки Том и сел обратно в кресло. - Ну, и как ты оказался отцом Лонгботтома?
- В конце шестого курса меня и Лили застукала Алиса. Она уже некоторое время встречалась с Френком Лонгботтомом. Алиса появилась именно в то время, когда я снимал иллюзию и принимал свой настоящий образ, - начал свой рассказ Питер.
- Мда, этот твой образ крысоподобного Петтигрю даже меня в трепет бросает, - хмыкнул Том.
- Речь не об этом. Она увидела мой настоящий образ. А как ты сам знаешь, один раз увидев меня и портрет леди Хельги, и никаких сомнений не будет, - развел руками Питер.
- Это точно, ты слишком на нее похож, - кивнул Том.
- Вот Алиса и сложила все кусочки. Она дала мне непреложный обет, что сохранит тайну. После окончания школы она вышла замуж за Френка, но вскоре стало ясно, что тот не может иметь детей. Они решились на усыновление, но Алиса хотела своего ребенка. Френк, в конце концов, согласился и она не нашла ничего лучше, как обратиться ко мне, как принцу Хаффлпаффу. 31 июля 1980 года родился Невилл. Френк провел ритуал усыновления, но, как тебе известно, провести полное усыновление потомка с кровью Основателя нельзя.
- Мда, отец Лонгботтома, крестный Поттера... Может ты еще какой-нибудь родственник самого Мерлина? - Усмехнулся Том.
- Нет, к великим не имею никакого отношения, - рассмеялся Питер.
- Кто был под многосущным зельем? И кто-то знал, что ты пожиратель? - Том вернул разговор в начало.
- Понятию не имею, - Питер пожал плечами. - Есть, конечно, кое-какие подозрения о личности.
- Выкладывай.
- Дамблдор, - озвучил имя Питер.
- Хмм, был не раз разводу? Возлагал на Поттеров большие надежды? - Предположил Том.
- Гадать можно до бесконечности, - скривился Питер.
- Хорошо, последний вопрос: насколько все написанное правда? - Том серьезно посмотрел на Питера.
- Думаю, более чем, - вздохнул Петтигрю.
- Объясни, - Том откинулся на спинку кресла и приготовился слушать.
- Что ты знаешь о жизни Гарри Поттера у его родственников? - Задал вопрос Питер.
- Так, кое-какие слухи, - неопределенно ответил Том.
У Питера ушло больше трех часов, чтобы поведать своему господину историю жизни крестника. Том слушал, не перебивая. Когда Питер замолк, Том тоже продолжал молчать. Что-то обдумывая и изредка постукивал пальцем по губам. Питер задумчивым взглядом осматривал кабинет, который сильно отличался от помещений, доступных пожирателям Тома. Те всегда были темными, мрачными, а этот кабинет был наполнен светом, пробивающимся сквозь большое окно, стены были оклеены тканевыми обоями светло-песчаного света с витиеватым рисунком, на полу лежал ковер с длинным ворсом на несколько тонов темнее стен, да и мебель была светлой. Кто бы мог подумать, что Темный лорд предпочитает светлые тона. Такими же светлыми были и личные апартаменты Тома.
Питер погрузился в свои воспоминания. Его встреча с Томом Риддлом или Волдемортом состоялась перед четвертым курсом Питера. Это было дело случая, небольшое столкновение в маггловской части Лондона недалеко от Дырявого котла. Том почувствовал Питера сразу и решил познакомиться с потомком Хельги. В отличие от всех остальных Том знал о неспособности потомков навредить друг другу. Питер тогда был в своем настоящем облике, так что перед Волдемортом предстал стройный невысокий мальчик с каштановыми волосами и голубыми глазами. Они долго разговаривали в тот день в маггловском кафе, так началась их дружба. Том помогал ему с уроками, часто присылал книги. У Питера Петтигрю была метка, такая же как у Пожирателей, но у принца Хаффлпаффа она было совсем другой - змея опоясывающая рукоять меча. В облике Питера метка была скрыта иллюзией обычной, наложенной самым Томом. В то время у Волдеморта была всего пара крестражей, и он не утратил человеческих чувств и эмоций. Питер с болью в сердце смотрел как его друг и наставник превращается в монстра, но ничего не мог сделать, тот перестал кого-либо слушать, все более погружаясь в пучину террора и убийств. А потом произошло нападение. Питер так и не смог узнать, кто принял многосущное зелье и стал виновником смерти Лили и состояния Лорда. Ему пришлось провести десять лет в доме Уизли, прячась от всех и пытаясь понять кто же запустил то заклинание, погубившее 12 магглов, а также не мог понять откуда взялся палец, ведь у него все были на месте. Слава Мерлину, что он даже в облике крысы мог создавать иллюзию, но объяснить себе причину того, зачем скрыл один палец так и не смог. А потом он встретился с Гарри. Он чуть от радости не принял человеческий облик, но удержался. Это было верное решение. Частенько у него возникало желание стукнуть Дамблдора чем-нибудь тяжелым по голове, а то и придушить. Питер понимал, что все приключения Гарри и его друзей были отнюдь не такими уж и спонтанными, мальчика целенаправленно подталкивали к ним, а еще он не совсем понимал Уизли, некоторые их разговоры настораживали, особенно, Артура Уизли. Потом сбежал из Азкабана Сириус, ему самому пришлось бежать, но ему удалось найти Тома. Сколько он потратил нервов и всего остального, чтобы распланировать действо на кладбище так, чтобы и сам Том по большей части ничего не заподозрил. Несколько тяжелых разговоров Амосом Диггори, а потом и с Седриком, и вот на землю падает мертвый семикурсник, который через пять дней после похорон будет сдавать экзамены в Салемской школе магии в Америке. Неплохо знать не только непростительные проклятия, но и те, что создавались задолго до Основателей. Плоть слуги? Да, она была, но своей руки Питер не давал, это был другой пожиратель, но все было сделано так, что Гарри поверил. Вот с дуэлью было сложнее, но ему удалось передать крестнику часть своих сил и направить его к кубку. Для зелья действительно нужна была кровь Гарри - она помогла Тому вернуть человеческий облик и чувства. На все ушло шесть месяцев. Только вот проблема состояла в том, что Том не мог с этим смириться и все еще пытался нападать на Гарри. Результатом стало нападение на Министерство, которое и сломило наконец сопротивление лорда. На данный момент было уничтожено четыре крестража, оставались медальон Слизерина, чаша Хаффлпафф и Нагини, но сам Том подозревал, что есть еще один.
- Так, надо забрать Поттера, - вынес решение Том. Питер облегченно вздохнул.
- Я надеялся на это.
- Неужели ты думал, что я оставлю в руках Дамблдора своего родственника, во-первых, а во-вторых, потомка трех Основателей? Да, никогда в жизни, - фыркнул Том. - Ты знаешь, где он?
- Естественно, - усмехнулся Питер. - Но есть одна загвоздка, защита на доме.
- Разберемся на месте, - отмахнулся Том. - Идем вдвоем, чтобы не пугать этих родственничков. Надо бы разработать план, да времени нет. Мальчик-то плох, судя по этому, - Том махнул рукой на пергамент. - Кстати, что собираешься делать с сыном?
- Пусть пока все идет так, как идет. Сейчас ему ничего не грозит, а уж Августа сделает все, чтобы так и было дальше, - произнес Питер.
- Она в курсе? - Заинтересованно спросил Том.
- Да, в курсе, - усмехнулся Питер. - Пришлось ей открыться.
- Что ж, раз она столько лет молчала, то будет молчать и дальше, - пожал плечами Том. - Давай-ка все-таки набросаем несколько пунктиков плана.
Им понадобился час, чтобы прийти хоть к какому-то консенсусу в проблеме устройства исчезновения Гарри Поттера. Идея с умерщвлением отпала сама собой. В конце концов, они решили, что без помощи родственников Гарри они не обойдутся, но вот как тех заставить сотрудничать, они пока не могли даже предположить. Наконец, хоть что-то решив, оба мужчины накинули на себя мантии с капюшонами и покинули кабинет. Добравшись до огромного зала, единственного места, откуда и куда была возможна аппарация, она переместились в Литтл-Уининг.

Дадли сидел на краешке кровати и молча глотал слезы, ему было страшно. Он смотрел на пергамент на столе. Он знал, что это последний лист, написанный Гарри, больше не будет. Но он также знал, какие последние слова написал его кузен.
- Все кончено. Я дописал. Теперь можно умереть. Смерть принесет освобождение. Для меня свобода и смерть оказались синонимами. Прощай жизнь..., - прошептал Дадли.
Ему не нужно было читать, он просто знал. Из уголка глаза побежала слезинка. Дадли перевел взгляд на неестественно-спокойного кузена. От того уже даже тени не осталось, просто умирающее тело, внутри которого с каждой минутой все слабее бьется сердце. Надежды уже почти не осталось.
- Как объяснить родителям? Как достучаться? - Прошептал Дадли.
- Дадли, - тихий голос за спиной заставил юношу вздрогнуть, затем он обернулся. Петуния отшатнулась, несколько секунд глаза Дадли были синими, а не карими, как от рождения. Она заметила, что за две с половиной недели, с момента возвращения племянника сын изменился. - Как он?
- Он умирает, мама, - горько произнес Дадли. - А я не знаю, что делать.
- Надо вызвать врача, - Петуния повернулась, чтобы выйти.
- Нельзя, - поспешно воскликнул Дадли.
- Почему? - Нахмурилась Петуния.
- Не знаю..., не могу объяснить, но нельзя. Поверь, мама, - произнес Дадли.
- И что? Мы должны смотреть, как он умирает? - Петуния была в ужасе.
- Я не знаю, - всхлипнул Дадли.
- У тебя тоже такое чувство, что все это уже было? - Раздался голос Вернона от дверей.
- Ты тоже...? - Дадли не договорил.
- Я уже несколько дней живу с ощущением, что все это мы уже проживали однажды, и я помню, как остановилось его сердце, - Вернон вошел в комнату, брезгливо оглядел убогое убранство, затем решительно закутал Гарри в одеяло и поднял на руки. - Это не место для мальчика, - после чего вышел из комнаты и направился в их с Петунией спальню. Жена и сын последовали за ним.
- Дыхание почти незаметное, а эти седые прядки, - Петуния ласково погладила юношу по волосам, убирая мокрые пряди со лба.
- Седой, - ошеломленно произнес Дадли. Вернон посмотрел на сына и кивнул. - Но откуда все это?
- Не знаю, - покачал головой Вернон. - Но в одном я уверен, нам надо убираться из этого дома, пока не поздно.
- А вот это верное решение, - прозвучал спокойный, полный достоинства голос. Дурсли резко подскочили и обернулись на голос. В дверном проеме стояли двое мужчин - синеглазый брюнет и невысокий голубоглазый шатен.
История сделал новый поворот, только на этот раз она пошла совсем по-другому кругу, и история возрождения семьи Андерсов приняла совсем другой оборот.
А где-то очень глубоко в недрах древнего замка раздался удовлетворенный вздох: "Хорошо. Так даже лучше".

Питер и Том, известный многим его последователям как Темный лорд Волдеморт аппарировали в темном переулке между домами номер 7 и 9 по Тисовой Улице в Литтл-Уининг. Они несколько минут наблюдали за домом, никакого движения рядом с домом не наблюдалось, да и в окрестностях тоже. Том нахмурившись изучал улицу, понимая, что его беспокоит отсутствие сторожей Гарри.
- Странно, - наконец, произнес он.
- Что именно? – Отрешенно спросил Питер, продолжая наблюдать за улицей.
- Где соглядатаи Дамблдора? – Чуть иронично произнес Том.
- Мне это тоже интересно. Здесь, кроме, как из того дома, вообще неоткуда не несет магией, - все также отрешенно сказал Питер.
- Вот и я о том же, - прищурился Том.
- Здесь точно никого нет, - Питер повернулся к Тому. – Или Дамблдору все равно, или тут есть что-то еще. Да, на доме есть защита, но, думаю, сейчас она нас пропустит.
- Посмотрим, - задумчиво произнес Том, продолжа изучать улицу. А было очень тихо, никого не видно, даже странно для такого времени суток. – Что ж, пойдем, поглядим, как нас пропустят в дом.
Питер и Том пересекли улицу, прошли немного вдоль улицы и вошли во внешний двор дома номер четыре. Ничего не происходило, никто им не препятствовал, никаких проблесков магии или защиты. Питер подошел к двери первым, секунду постояв, он прежде чем постучать толкнул дверь. Дверь отворилась.
- Как-то слишком просто, - проворчал он себе под нос.
- Такое ощущение, что защита приняла нас. И думаю, в доме что-то произошло, - произнес Том.
- Надеюсь, не то, о чем я думаю, - проворчал Питер. Они подошли к лестнице и услышали глухие голоса. Переглянувшись, они направились в их направлении. Около одной из полу прикрытых дверей голоса зазвучали громче, Том толкнул дверь, и они разом сделали шаг вперед, остановившись на пороге. Они застали лишь небольшую часть разговора, но она им обоим не понравилась.
- Дыхание почти незаметное, а эти седые прядки, - Петуния ласково погладила юношу на кровати по волосам, убирая мокрые пряди со лба.
- Седой, - ошеломленно произнес очень толстый подросток. Не менее толстый мужчина посмотрел на сына и кивнул. - Но откуда все это?
- Не знаю, - покачал головой хозяин дома. - Но в одном я уверен, нам надо убираться из этого дома, пока не поздно.
- А вот это верное решение, - спокойным, полным достоинства голосом произнес Том. Дурсли резко подскочили и обернулись на его голос, при этом открывая взору двух мужчин лежащего на кровати Гарри. Питер еле подавил в себе порыв вскрикнуть. Том тоже был отнюдь не спокойным от открывшегося ему зрелища. Дурсли же в шоке изучали двух мужчин, вошедших в их дом, они понимали, что перед ними маги.
- Что вы делаете в нашем доме, - чуть испуганным голосом произнесла Петуния.
- Думаю, нам с вами необходимо поговорить, - произнес Том. Питер же подошел к кровати, сел и стал изучать Гарри. Для него не осталось без внимания то, что мальчик совсем плох, если не умирает.
- Том, это еще хуже, чем я думал, - Питер обернулся на своего господина. Том подошел поближе, взглянул на бледного, почти прозрачного Гарри и чертыхнулся.
- Как давно он в таком состоянии? – Том резко повернулся к Дурслям.
- Почти с самого приезда, только с каждым днем все становилось еще хуже, - заикаясь, ответил Дадли.
- Кто вы такие? – Наконец, обрел дар речи и Вернон.
- Пап, - Дадли посмотрел на отца, а потом кивнул в сторону Тома, но ничего не сказал.
- Думаю, нам надо поговорить, и многое разъяснить, но здесь стоит отдать слово Питеру, поскольку он больше в курсе этой истории. Питер, - Том сделал приглашающий жест. Дурсли сели в кресла, а Том опустился на кровать и стал осматривать Гарри, пытаясь разобраться, чем можно помочь мальчику. Тому очень не нравилось, как медленно бьется сердце, мальчик находился на самом краю. Том вытащил из кармана маленький сундучок, дотронулся до него палочкой и тот сразу приобрел свои истинные размеры. Он открыл сундучок и стал в нем перебирать склянки, подбирая те, что могли бы сейчас помочь. А Питер в это время завладел вниманием Дурслей.
- Ваша сестра, Лили, была моим самым близким другом, настоящим. Ее гибель была бессмысленной, особенно, зная, что тот, кто напал на ее дом, просто не мог ее убить. Я должен рассказать вам правду о вашем происхождении. Я ощутил это сразу, как впервые увидел Лили. Она потомок Основателей, даже двух, если быть точно, также как и вы, Петуния.
- Моя жена и сын из семьи…? – Вернон не смог выговорить слово, которое всегда внушало ему ужас, но сейчас это произошло по другой причине, он просто почувствовал, что может спокойно говорить о магии, поэтому сильно растерялся.
- Не только ваши жена и сын, но и вы. Надо сказать, что ваш сын даже потомок трех Основателей, но думаю, будет лучше, если я немного расскажу вам об Основателях.
Пока Питер посвящал Дурслей в историю магии, Основателей, Том, чертыхаясь, пытался хоть как-то привести мальчика в порядок, отодвинуть от края, но Гарри не приходил в себя, а дыхание было уж слишком поверхностным. Тому казалось, что он сейчас борется с самой смертью, которая незримо стоит у изголовья кровати. Жутко было смотреть на пятнадцатилетнего мальчика, у которого волосы седели прямо на глазах. Если бы не чуть замедленное, но все-таки ощутимое колыхание грудной клетки, можно было бы решить, что мальчик же мертв.
- Мне вот интересно, а Дамблдор знает, что происходит с его Избранным? – Проворчал себе под нос Том.
- Сильно сомневаюсь в этом, - неожиданно для Тома отозвался Питер. Том недоуменно посмотрел на своего верного соратника и друга.
- Я думал, ты рассказываешь, - наконец, произнес Том.
- Я уже многое рассказал, им нужно время, чтобы все осмыслить, - Питер кивнул на задумавшихся Дурслей., а затем сменил тему. – Как Гарри?
- Плохо, мальчика нужно отсюда забирать, но боюсь, не аппарации, ни портала, ни камина он не переживет, - покачал головой Том.
- А машина? – Вдруг подал голос Вернон.
- Машина? – Не понял сразу Питер.
- Да, автомобиль. Он перенесет поездку на автомобиле? – Вернон вопросительно посмотрел на Тома и Питера.
- Думаю, да, должен вынести. Это будет самый логичный способ. Но нельзя, чтобы вы уезжали на своем автомобиле, - сказал Том.
- Подождите.- Вдруг вскочила со своего места Петуния и выбежала из спальни. Мужчины недоуменно посмотрели на дверь, за которой скрылась женщина. Было слышно. Что женщина поднялась на второй этаж, а затем раздались шаги, но глухие. Вернон несколько растерялся, осознав, что жена сейчас находится на чердаке. Женщина вернулась лишь двадцать минут спустя, все это время в спальне не было произнесено ни слова. Дадли и Вернон пытались осмыслить то, что услышали с своими ощущениями, возникшими с момента появления Гарри в доме этим летом.
- Вот, - женщина передала Питеру шкатулку, тот недоуменно посмотрел на Петунию. Женщине пришлось пояснить. – Это принесла Лили, за несколько месяцев до гибели, просила все просмотреть и прочитать, но у меня так и не хватило духу.
Питер открыл шкатулку. Там лежали письма, какие-то документы, свитки. Питер осторожно вскрыл одно из писем:
«Дорогая Петуния!
Я знаю, что между нами последнее годы все было, мягко говоря, не очень. Но, пожалуйста, дочитай это письмо до конца. Я знаю, как ты завидовала, что мне достался дар волшебницы, а ты так и осталась ни с чем. Я понимаю это, родная, но поверь, я так хотела бы, чтобы все было по-другому. И все было бы по-другому, если бы я пошла в банк раньше. А не год назад. Мне надо было сделать все не так. Пети, милая, прости меня. Но ты такая же волшебница, как и я. В этой шкатулке все документальные доказательства того, кем была наша семья и что она сделала. Петуния, я очень тебя прошу все выяснить, и помочь моему сыну. Я не уверена, что выживу. Петти, помоги моему сыну выжить в этом мире, не переноси свою неприязнь ко мне на моего сына. Я очень тебя прошу. Если тебе нужна будет помощь, когда у Гарри проснется магия, обратись к моему другу – Питеру. На дне шкатулки лежит небольшой свиток, в котором написано, как найти Питера.
Твоя Лили».
Петуния сама не замечала, как по ее щекам бегут слезы. Питер передал ей письмо сразу, как только прочел. Он аккуратно разворачивал свитки и читал. В один из свитков он углубился на долго. Это была история создания рода Андерсов.

"Экскурс в историю"
Ровена стояла у окна в своих апартаментах в Хогвартсе и задумчиво разглядывала развернувшийся перед глазами пейзаж.
- Но это неправильно, - прозвучал голос за ее спиной. Ровена грустно улыбнулась и обернулась к своей подруге и соратнице.
- Хельга, это лучшее решение.
- Но, Ровена, - Хельга в отчаянии заломила руки. - Мы же можем тебе помочь, и если надо будет - защитим. И я, и Годрик.
- Я знаю, но так будет лучше. Поверь мне, - Ровена отошла от окна и села в кресло.
- Ровена, - Хельга с отчаянием смотрела на подругу. - Будь ты проклят, Салазар!
Ровена с грустью в глазах смотрела на Хельгу Хаффлпафф.
- Не надо, Хельга.
- Это он во всем виноват, - запальчиво выкрикнула Хельга.
- Теперь уже ничего не исправить, - Ровена вздохнула. - Теперь мне надо исчезнуть.
- Но...
В комнату без стука вошел Годрик. Взглянув на двух женщин, он горестно вздохнул.
- Ровена?
- Все хорошо, Годрик, - улыбнувшись другу, произнесла Ровена. - Я готова.
- Когда ты уходишь?
- Сегодня ночью.
- Уже?! - Всхлипнула Хельга.
- Времени почти не осталось. Это чудо, что Салазар до сих пор ничего не знает, - Ровена положила руку на свой круглый живот. - У меня только два месяца, чтобы устроить свою новую жизнь.
- Ровена, но как же...
- Нет, Хельга. Я ухожу. Никто не будет знать, где я и что со мной. Даже Вы, - твердо произнесла Ровена.
- Как же я ненавижу тебя, Салазар! - Всхлипнув, прошептала Хельга. Годрик лишь с грустью смотрел на красивую женщину, которой завтра уже не будет с ними.
- Я бы хотела проститься с Хогвартсом, - тихо произнесла Ровена, глядя на своих друзей.
- Конечно, мой друг. Мы оставим тебя. Встретимся... - Годрик оборвал свою мысль, подал руку сидящей в кресло Хельге, - Пойдем, дорогая.
Ровена взглядом проводила друзей, встала из кресла и подошла к окну. Мягко поглаживая живот, Ровена вспоминала тот день, когда разрушилась их жизнь.
В тот треклятый день ушел Салазар. Ушел, угрожая, оставляя долгие годы дружбы за спиной. Такой ненависти Ровена не видела никогда. Создавалось ощущение, что эта ненависть как плащ окутывала ее друга, соратника, и вот уже почти два года мужа - Салазара Слизерина. Сколько было угроз, криков. Ровена любила своего мужа, но поддержать его идеи она не могла и выступила на стороне Годрика и Хельги. Волна ненависти, исходившая от ее мужа, окатила ее с ног до головы, вызвав озноб.
- Я никогда тебе этого не прощу. Ты заплатишь. Дорого заплатишь, - шипение Салазара разбивало сердце Ровены. А потом он ушел. Вот уже чуть больше шести месяцев о нем никто не слышал. Но и Ровена, и Годрик, и Хельга восприняли его угрозу всерьез. Страх Ровены возрос во много раз, когда она поняла, что ждет ребенка. Много месяцев Ровена искала выход из ситуации, ходила под скрывающими чарами, но время шло, так дальше не могло продолжаться. Два месяца назад Ровена поняла, что ей делать - исчезнуть, испариться. Она начала усиленно готовить свой "побег". Сегодня все было готово. Сегодня она поставила в известность Годрика и Хельгу. Конечно же, они знали о ее беременности и помогали ей скрывать этот факт ото всех. Слишком явной была угроза Салазара.
Поздно ночью у парадного входа Хогвартса Годрик и Хельга прощались с Ровеной Райнвекло.
- Мне пора. Прощайте, мои дорогие друзья. Я никогда Вас не забуду, - со слезами на глазах сказала Ровена, порывисто обняла Хельгу, потом Годрика, резко отвернулась и пошла прочь от замка.
- Прощай, - прошептал Годрик и обнял Хельгу.
Ровена ушла. Через, несколько месяцев по магическому миру поползли слухи, что волшебницу видели то там, то тут. Но ни один из этих слухов не имел к реальности никакого отношения. Еще через некоторое время поползли слухи, что Ровена погибла. Ни Годрик, ни Хельга не хотели верить этим слухам, но и узнать, жива их подруга или нет, они не могли.
Потом было нападение на Годрика Гриффиндора и Хельгу Хаффлпафф. Годрик погиб. Весь мир также считал, что погибла и Хельга Хаффлпафф. Но она осталась жива и спряталась в мире магглов. Никто не знал, что род Хаффлпаффов продолжился, а не закончился на "гибели одного из Основателей"
А где-то в горах Шотландии, в маленькой деревушке, в красивом спрятанном от мира замке, красивая женщина качала на руках своего годовалого сына - Габриэля Андерса - наследника Ровены Райнвекло и Салазара Слизерина. Дезире Андерс с любовью смотрела на маленького мальчика, так сладко спящего на ее руках.
- Я все правильно сделала.
Год назад в магическом мире появилась новая семья магов: вдова сильного мага Сэла Андерса - Дезире и их сын Габриэль. Она сделает все, что бы никто не узнал, кто они на самом деле.
Шли годы, потом века. Андерсы становились одной из самых могущественных семей в магическом мире. Тайна оставалась тайной. Но еще Дезире Андерс начала собирать воедино все сведения о Годрике и Хельге. Именно она нашла, где же спряталась Хельга. Нет, она не встретилась со своей подругой. Но стала внимательно следить за ее жизнью, а потом за жизнью ее детей. В своем замке Дезире открыла маленькую школу для детей-волшебников, рожденных в Шотландии. Об этой школе не знал почти никто. Родители магов детей давали магическую клятву о не разглашении. Библиотека замка с годами стала такой же большой, как и в Хогвартсе.
В четырнадцатом веке Андерсы перебрались в Англию, и был основан Андерс-Менор - величественный замок. Замок в свое время был спрятан Ровеной и для всего мира он появился только в четырнадцатом веке, как заново построенный. На самом деле замок к тому времени существовал уже 300 лет.
Именно в этом столетии и стало известно, что Андерсы - потомки Ровены Райнвекло и Салазара Слизерина. Влияние семьи росло с каждым годом. Магические войны. Кто только не пытался заручиться поддержкой Андерсов. Их втягивали в различные аферы и политические распри. Но были и верные друзья - одним из таких друзей стал испанский чистокровный аристократ-маг Федерико Де Вера. Так прошли три столетия.
В середине семнадцатого века, когда идеи Салазара Слизерина начали превращаться в культ для различных Темных Лордов и устав от бесконечных войн и излишнего внимания к своей семье Чарльз Андерс решил поступить так же, как и прародительница их рода, Дезире Андерс - Ровена Райнвекло - исчезнуть. В этом решении к Андерсам присоединились Сантьяго и Медея Де Вера. Дружба двух этих семей была легендой в мире магии. И однажды магический мир получил удар, небольшое поместье Андерсов в Уэльсе оказалось лежащим в руинах. Многие знали. что в тот день в Лейден-холле присутствовали все Де Вера и Андерсы. По магической Англии поползли невероятные слухи. Что только не говорили. Но самым странным было то, что никто не нашел тел. Погибли ли потомки Салазара Слизерина и Ровены Райнвекло и их друзья? Кто-то говорил да, кто-то - нет. Мир замер в ожидании. Многие уже знали историю Ровены Райнвекло и сделали довольно разумное предположение, что Андерсы поступали по ее примеру. Но шли годы, потом столетия и ничего.
А где-то в мире магглов затерялась семья по фамилии Эванс, не богатая, но и не бедная и абсолютно не магическая, но знающая о мире магов все. А рядом с ними поселилась семья Деверсов - их лучшие друзья, не маги, но знающие.
Чарльз Андерс и Сантьяго Де Вера решили поступить совсем не в пример Ровены. Они заблокировали магию своих семей и их потомков.
- Когда придет время, мы вернемся. Когда одному из нас понадобится помощь, МЫ ВЕРНЕМСЯ. Но не раньше.
У семьи Андерсов был один секрет - они были Хранителями жизни Основателей. Андерсы, начиная с Дезире, выискивали, проверяли, сортировали, пропускали через сито, всю информацию об Основателях и их семьях, их потомках. И только они знали, что Де Вера - прямые потомки Хельги Хаффлпафф, но не единственные. И только в семье Андерсов сохранились все знания со времен Основателей. С веками многое в магии было утеряно, но не всеми и не навсегда. Эти знания бережно хранили Андерсы. Всегда, старший в роду был Хранителем.
Заблокировав магию, Андерс оставил своим потомкам возможность все вернуть, когда настанет время.
У Хранителя теперь была еще одна тайна - тайна появления Эвансов и Деверсов, и тайна возвращения в мир магии Де Вера и Андерсов. И они ее хранили.
В конце восемнадцатого столетия семья Деверсов покинула Англию и убыла покорять Америку. Постепенно в семье Деверсов, ставшей в Америке Дурсль, секрет был утерян. И когда в начале двадцатого века Дурсли вернулись из Америки, о магическом мире они не знали ничего.
"Конец экскурса в историю"

К этому свитку, который Питер, в конце концов, прочел вслух для всех, была сделана приписка рукой Лили. Питер стал зачитывать ее вслух.
- Андерсы были Хранителями, но наш дед так и не передал отцу всей информации. Почему не знаю. Мне стало известно, что дед закрыл все сведения в банковской ячейке Лондонского королевского банка. Ключ сейчас должен находиться у тебя, Петуния. И ты должна знать, твоя, твоего мужа и сына внешность не совсем та, что должна быть на самом деле. Даже моя не соответствует действительности. Ты правильно выбрала тон краски, Пети, мы от природы должны быть блондинами с синими глазами. К сожалению, я не знаю, как вернуть нам магию, вернее, тебе, Вернону и Дадли, но думаю, что в том сейфе, который арендовал наш дед, должно быть какое-то объяснение. Это большое чувство, что я нашла этот документ, вернее, его мне дали гоблины. Я случайно встретила гоблина по имени Танкграйв, у которого и хранилась эта рукопись, она написана самой Ровеной Райнвекло и ее потомками. Танкграйв сказал, что будет ждать нас…
- Господи, сколько ошибок, сколько ошибок, - Петуния была в жутком состоянии. Том и Питер поняли, что им придется всю организацию взять на себя.
- Дадли? – Том посмотрел на толстого юношу. – Ты сможешь выполнить то, что я скажу?
- Да, сэр, - кивнул Дадли.
- Тебе надо будет каждые полчаса вливать в Гарри вот эти зелья: сначала вот это, затем это и последним это. Я ставлю на столик двенадцать комплектов, то есть на шесть часов. Надеюсь, что мы за это время успеем с твоими родителями сделать все, что необходимо, - Том четко давал Дадли инструкции, что тому делать в их отсутствие. Затем он вытащил из кармана зеркальце и передал его Дадли. – Это сквозное зеркало. Если будет что-то серьезное, постучи по стеклу и скажи мое имя – Том. Я тебе сразу же отвечу, тебя я также могу позвать. Через шесть часов мы постараемся вернуться. Хорошо?
Дадли только кивнул на это. А Питер в это время заставил Петунию вспомнить о том, куда она дела ключ. Женщина пребывала в таком удручающем состоянии, что Вернон надавал ей пощечин, чтобы привести в себя, после чего минуты три в шоке смотрел на свою ладонь. Подгоняемые Томом и Питером, Вернон и Петуния, наконец, собрались. Том и Питер аппарировали прямо из гостиной дома, правда, при этом наложили на дом защиту, чтобы никто не смог войти, пока их нет, но это, в принципе, было лишним, защита Андерсов усилилась, как только Питер и Том вошли в дом, но их она пропустила, распознав, что они пришли на помощь. Аппарировали они вместе с Петунией и Верноном.
Первый местом их похода был Лондонский королевский банк. Петуния довольно быстро прошла проверку и была допущена к сейфу. Там оказалась черная лаковая шкатулка. Когда Петунии ее открыла, то оказалось, что внутри она намного больше, чем снаружи. Женщина вынула оттуда тканый гобелен, который оказался родословной Андерсов, второй по меньше гобелен был родословной Де Вера.
Питер снял номер в гостинице рядом, чтобы они могли хотя бы скользь ознакомиться с содержимым шкатулки. Изучая родословную Андерсов, Питер вдруг стал издавать какие-то сдавленные звуки, что привлекло внимание Петунии, Вернона и Тома. Когда Том увидел, что же привело его друга в такое состояние, то сам несколько минут находился в ступоре.
Адриан Дариус Габриэль Поттер-Эванс Андерс, лорд Гриффиндор, принц Слизерин, принц Райнвекло, принц Хаффлпафф, в скобках стояло Гарри Джеймс Поттер.
- Потомок четырех, - вымолвил, наконец, обретший дар речи Питер.
- Да уж, - согласился с ним не менее озадаченный Том.
- То есть, он выше всех нас? – Спросила Петуния.
- О да, при этом уже Лорд Гриффиндор. А что вы нашли? – Питер посмотрел на женщину.
- Документы, - ответил за нее Вернон. – Меня, оказывается зовут Виктор Александр Де Вера, а Петунию….
- Анна Персефона, - закончил за него Питер.
- Да, - немного ошарашено произнес Вернон.
- Да, и Гарри зовут именно так, как сказано на гобелене, а Дадли зовут Демиан Кристофер Де Вера Андерс, и он принц троих, - сказала Петуния.
За следующие полчаса они изучили, вернее, просмотрели остальные документы. Сообщений от Дадли не было, это обнадеживало. Среди документов они нашли и письмо, в котором говорилось, что им необходимо побывать у маггловского поверенного Андерсов – месье Стефана Жераля. Туда они и отправились.
Через час Дурсли, Том и Питер стояли в кабинете поверенного Андерсов - Стефана Жераля.
- Добрый день, мадам, месье.
- Бонжур, месье Жераль, - по-французски поздоровалась Петуния, которая по идее не должна была знать этого языка, и продолжила по-английски, - Месье Жераль, я приехала, чтобы забрать шкатулку Андерсов.
Стефан Жераль уставился на женщину. Шкатулку Андерсов мог забрать только прямой потомок. Она хранилась в семье Жералей уже не первое поколение.
- На каком основании, мадам.
Петуния нервно сглотнула, бросила взгляд на мужа, сделала глубокий вздох и выпалила:
- Мое имя - Анна Персефона Андерс.
Месье Жераль упал в кресло. Свершилось. Он быстро вскочил на ноги и устремился вон из кабинета. Вернон пребывал в шоке. "Что происходит?" - Это была его единственная мысль.
Месье Жераль вернулся минут через двадцать и вручил Петунии невероятно красивую шкатулку из черного дерева, инкрустированную золотом, драгоценными камнями и слоновой костью. Поблагодарив месье Жераля, за столь долгое хранение раритета семьи Андерс, Петуния Дурсль, взяв на буксир совершенного шального мужа, покинула кабинет поверенного. Как внезапно женщина почувствовала в себе лидерские задатки.
Все вместе они вернулись в гостиницу. На попытку вскрыть шкатулку они получили только следующее: на поверхности всплыл ключ и надпись: «Банк Гринготс, сейф 205, гоблин Танкграйв».
Понимая, что в банк надо идти вместе с детьми, они отправились по магазинам, а также в аптеку. В сейфе банка было спрятано сто тысяч наличностью и около десятка кредитных карт. В автомобильном салоне они приобрели микроавтобус на восемь мест. Питер и Том наложили на него всяких разных чар, в том числе и отталкивающих, чтобы пешеходы его не замечали. В семь вечера они вернулись на Тисовую улицу. Дадли уже несколько пребывал в панике.
- Как дела? – Тихо спросил Том.
- Он последние сорок минут все время зовет то какого-то Демиана, то своего школьного врага, правда, почему-то по имени, - сказал Дадли.
- Демиана? – Переспросила Петуния.
- Ну, да, - кивнул Дадли.
- Опять, - вздохнула женщина.
- Может быть, объясните, - Питер взглянул на Дурслей.
- Мы уже несколько дней живем так, словно все это уже было, - тихо произнес Дадли. – Гарри написал письмо о всей своей жизни, только я знал его еще до того как начал читать, а последние слова в письме Адриана были о смерти.
- Как ты его назвал? – Тихо переспросил Вернон.
- Гарри, - непонимающе ответил Дадли.
- Нет, Дадли, ты назвал его другим именем, - сказала Петуния. Дадли задумался, а затем четко сказал.
- Адриан.
- Возможно, это родовая память и какие-нибудь способности Андерсов? – Предположил Питер.
- Нам сейчас некогда с этим разбираться, - сказал Том. – Забираем Гарри и уходим отсюда.
- Куда? – Питер посмотрел на своего господина. – В твой замок, где кучка… нельзя.
- В первой шкатулке было письмо с адресом квартиры в Лондоне и ключ, - сказал Вернон. – Наверное, от этой самой квартиры.
- Что ж, тогда туда, - кивнул Том. – Виктор, вы сядете за руль, а то мы не умеем.
- Хорошо, - кивнул тот в ответ.
Никто из них не заметил, как затрепетали ресницы мальчика. В доме начались экстренные сборы, вернее, приведение дома в идеальный порядок. Питер аккуратно закутал Гарри и вынес его из дома. Дадли забрался на одно из задних сидений, Питер уложил его там же, голову Гарри Дадли устроил на своих коленях. Ровно в девять часов от дома номер 4 по Тисовой улице отъехал микроавтобус, увозивший из Литтл-Уининга Дурслей и Гарри Поттера навсегда. На календаре было 1-ое июля 1996 года. Никто на Тисовой улице так и не заметил исчезновения Дурслей, пока однажды не прибыли довольно странные люди, которые и подняли панику.

Новенький серебристо-зеленый микроавтобус, который Питер назвал чисто слизеринским, остановился в около шикарного дома, в одном из фешенебельных районов Лондона. Пятиэтажный дом находилась за витым чугунным забором, с пропускной системой входа. Въехав в подземный гараж, где охрана указала им место, отданное под машину, проживающих в 89-ой квартире, той самой, которая принадлежала Андерсам. Еще на Тисовой улице Том выдал всем Дурслям медальоны, которые скрыли их ауру от посторонних, такой же сам лично повесил на шею Гарри, или вернее, уже Адриана. Они еще не знали, что защита Андерсов уже сработала, изменив своих носителей, и медальоны, как таковые, были не нужны, но они-то об этом не знали.
Том осторожно вытащил из машины бессознательного мальчика и стиснул зубы, поражаясь тому, насколько тот стал невесомым. Остальные взяли багаж, после чего все направились к лифту. Квартира располагалась на пятом этаже. Восьмикомнатная, большая, светлая квартира встретила хозяев шепотками. Питер и Том просто замерли на месте, осознав, сколько здесь было магии, которая десятилетия ждала своих нынешних жильцов. Поняли они и то, что их обоих пропустили, признали друзьями. Том сразу же направился в одну из комнат, где уложил подростка на кровать. Том обернулся и озадаченно посмотрел на столпившихся за его спиной людей.
- Вы бы устраивались, - вздохнул он. – Вы сейчас ничем не можете помочь.
- Хорошо, - вздохнул Вернон, и медленно направился к двери как-то неохотно. Дадли, теперь уже Демиан, оглядел комнату, где-то в сознании промелькнула картинка. Юноша вздрогнул, на лице появилось такое выражение, что Том и Питер одновременно подались вперед.
- Что? – требовательно спросил Питер.
- Он умрет, - тихо прошептал мальчик.
- Мы не позволим, - покачал головой Том.
- Вы не понимаете, его сердце остановится, несколько секунд оно не будет биться, я точно знаю, - юноша уже чуть ли не бился в истерике. Питеру удалось его схватить и влить успокоительное зелье, а затем сонное. Демиан, все еще в образе Дадли, погрузился в сон, Питер отлевитировал его в другую комнату. Том же снова занялся юношей, из-за которого вся эта история и началась. То количество зелий, которое сегодня было влито в мальчика, должно было хоть как-то повлиять на него, но все было безрезультатно.
- Не понимаю, просто не понимаю, - бубнил себе под нос самый страшный маг столетия. Если бы его сейчас видели Пожиратели, то умерли бы от разрыва сердца.
- Что-то не так? – раздался за его спиной голос Петунии. Мужчина обернулся. Если честно, то он не ожидал, что кто-то остался в комнате.
- Зелья должны были подействовать, ну хоть чуть-чуть, а тут вообще ничего, полный ноль, - пояснил Том.
- А может быть он не просто не хочет жить? – подал голос вернувшийся Вернон.
- Я не могу позволить моему крестнику умереть, - за спиной Вернона появился Питер.
- Но ведь его крестный этот..., - Вернон несколько неопределенно махнул рукой.
- Этот лишь прикрытие, правда, сам об этом не знал, - усмехнулся Питер.
- Вы можете объяснить хоть что-то? – Петуния посмотрела сначала на Тома, затем на Питера. – Столько разрозненной информации, это как мозаика, которую никак не собрать, потому что не хватает деталей.
- Что ж, думаю надо рассказать, - кивнул Том. Петуния и Дурсли сели на диванчик у окна, а Питер устроился в кресле у противоположной стены. Том так и остался сидеть на кровати рядом с неестественно спокойным мальчиком.
- Для начала я все-таки представлюсь, - начал Том. – Том Марволо Реддл, потомок Салазара Слизерина, не такой чистокровный, как вы, но кровь основателя перекрывает все. В магическом мире меня называют, вернее, не называют Лорд Волдеморт...
- Господи, - воскликнула Петуния, чем сразу же выдала себя.
- Вам известно это имя? – Том внимательно посмотрел на женщину.
- Вы убили Лили и ее мужа, - тихо сказала женщина.
- Можно сказать и так, - кивнул Том.
- Только вот это совсем не так, - фыркнул Питер.
- Почему? – Вернон подался вперед и заинтересованно посмотрел на шатена.
- Потомок не может убить потомка, как и Основатель не мог убить Основателя, - произнес Том. – Только вот Лили или забыла об этом, или не знала. Она отдала свою жизнь Гарри, решив его таким образом защитить. Почему умер Поттер-старший не имею понятия, но я в принципе не мог его убить...
- Был кто-то еще? – задумчиво потер подбородок Вернон, он же Виктор Де Вера.
- Мы тоже так думаем, - кивнул Питер.
- Я действительно пытался убить Гарри, но Слизерин не может вообще навредить Слизерину, магию предпринимает активные действия. Результатом стало то, что я сгинул на 13 лет. Прошлым летом я возродился с помощью крови Гарри, но что-то пошло не так с самого начала, - Том бросил гневный взгляд на Питера.
- А не надо было заставлять меня готовить это зелье, я в них все равно профан, - пожал тот в ответ плечами.
- В общем, тело я получил, но такое, что на люди можно было не выходить, - продолжил Том, проигнорировав выпад Питера.
- Но вы же выглядите нормально, - недоуменно произнесла женщина.
- Сейчас, да, но после возрождения я выглядел..., - Том замолк, черты лица стали расплываться.
- Господи, Боже мой, - в ужасе прошептала Петуния, схватившись за сердце. Том вернул себе нормальный внешний вид. Вернон сидел бледный, стиснув кулаки так, что они побелели.
- Только через три месяца стали проявляться изменения, и не только во внешности, но и в характере. Гарри – мальчик добрый с огромным комплектом ярко выраженным светлых качеств, и это-то при таком родстве с двумя темными магами, - все-таки не смог не поддеть Том. – Эти качества стали проявляться и во мне, а помимо этого и еще много чего.
- Хватит уже прибедняться, - скривился Питер. – Слушайте его больше. Не такой уж он и жестокий. Просто огромное количество его придурков-пожирателей неправильно все поняло, а когда он умудрился еще и крестражи создать, совсем стало худо, потому что у самого крышу снесло. Душу-то расколол, придурок.
- Питер, я ведь найду способ урезать твой Хаффлпаффский язычок, - довольно беззлобно пригрозил Том.
- Подождите, дайте подумать, - Петуния нахмурилось, что-то явно просчитывая в уме. Через некоторое время она подняла голову, на нее смотрели трое мужчин в ожидании. – По сути, вы не убивали Лили и Джеймса Поттера. Лили по незнанию сама отправилась на тот свет в надежде спасти сына, а Джеймс должен был остаться жить, но умер, значит, либо при падении он получил смертельный удар, либо его добил кто-то другой.
- Ну, в общем, вы правы, Анна, - кивнул Питер.
- Как все запутано, - простонал Вернон.
- Да уж, с этим уже нельзя ничего поделать, Виктор, - вздохнул Питер. Том, пока остальные занимались анализом уже сказанного, проверил лежащего подростка. Дыхание все также было поверхностным и очень слабым. Казалось, что каждый вздох становиться все медленнее и короче, а интервалы между ними все длиннее. Том нахмурился, ему совсем не нравилось, что происходит с подростком.
- Тебе есть зачем жить, мальчик, - прошептал Том, склонившись к самому уху Гарри. Удар сердца, еще один, потом еще один. Глаза распахнулись, утонули в синих глазах Тома. Мужчина резко сдернул с мальчика одеяло и приник к груди. Сердце не билось. Когда и как у кровати оказались Дурсли и Питер, он не смог бы вспомнить даже под дулом автомата. Глаза юноши закатились, веки опустились, закрыв невероятную зелень.
- Что? – одними губами спросил Питер.
- Сердце остановилось, - сказал Том, не зная, что делать. Он словно чувствовал дыхание смерти. Вдруг Вернон оттолкнул его и стал надавливать на грудную клетку мальчика.
- Петуния, пять вдохов, на три нажатия. Раз, два, три, - приказал Вернон. Петуния, чуть запрокинула голову племянника, разжала ему челюсть и стала делать искусственное дыхание. Время замерло, остановилось. Где-то тут же стояла смерть, задумавшись над перипетиями жизни, она еще не решила - забирать ей этого мальчика, или нет.
- Раз, два, три, - как заведенный повторял Вернон. Вдруг раздался легкий стон, а затем кашель, глубокий судорожный вздох. Вернон сжал дрожащие руки и поднял голову, чтобы посмотреть на лицо мальчика. В комнате было жутко тихо. Вдруг Том с глухим стоном упал на колени, схватившись за голову. Ментальные блоки Гарри, пусть и слабенькие, рухнули и стали искать то место, куда можно было направить всю свою боль, отчаяние, безнадежность. Канал был открыт только в одну сторону. Все это просто смело блоки Тома, затопив его эмоциями, чувствами, памятью Гарри. Том захлебывался, но не мог остановить этот ужас, ему никак не удавалось всплыть на поверхность, поставить хоть какой-нибудь блок. Питер попытался помочь своего господину, но его со всей силы шарахнуло об стену, Петуния и Вернон в ужасе смотрели на корчащегося на полу мужчину, на изогнувшегося на кровати племянника, который все еще каким-то чудом не сломал себе шею. Вдруг мимо них пролетел Дадли, который по идее должен был сейчас спать под действием зелья. Но удивляться просто не было уже сил. Дадли схватил Гарри в охапку и прижал к себе, укачивая, не давая возможности вырваться. Одной рукой он прижал голову кузена к своему плечу.
- Я не дам тебе умереть, слышишь, не дам, - остервенело твердил Дадли. Гарри затих в его объятиях. Взрослые в шоке смотрели на двух подростков, но в ступор их вогнал тихий голос брюнета.
- Демиан, не уходи больше, никогда не уходи, там так холодно, я был там так долго, один.
- Ты больше не один, я с тобой, - прошептал куда-то в макушку Гарри Дадли. – Я с тобой, слышишь.
Гарри затих, доверчиво прижавшись к кузену, а Дадли все также укачивал его в своих объятиях. Сердце делало удар за ударом, только с каждой минутой все тише и тише. Когда между ударами сердце стало больше времени, Дадли осторожно уложил, вроде бы заснувшего юношу на кровати, затем посмотрел на взрослых. Том, ужасно бледный, со стиснутыми губами и выражением боли на лице, сидел у стены, куда его оттащил Питер после того, как пришел в себя. Петуния и Вернон так и стояли в метре от кровати, боясь пошевелиться.
- У него сердце замедляется, - тихо произнес Дадли, в глазах начала проступать паника. Вернон тут же очнулся от своего ступора и бросился к юноше на кровати. Дадли мгновенно пересел в ноги Гарри и теперь смотрел на то, как отец суетиться вокруг кузена. Вернон наклонился и приложил ухо к груди Гарри. Сердце билось неровными толчками и очень глухо.
- Надо что-то делать, - Вернон начал впадать в панику, понимая, что Гарри находиться в очень плохом состоянии. Петуния минуту стояла на месте, затем рванула из комнаты. Том и Питер проводили ее озадаченными взглядами.
- Зелья, Питер, - сквозь зубы выдохнул Том. Питер кивнул и быстро подошел к столу, на котором стоял сундучок. Порывшись внутри, мужчина достал несколько зелий и с трудом влил их в бессознательного мальчика. Они пытались поддерживать жизнь, но Гарри то ускользал от них, то снова оживал. Это постоянная чехарда с сердцебиением жутко всех пугала, не давала расслабиться. Вернон боялся, что с очередной остановкой сердца просто не справиться. Все вздрогнули, когда раздался дверной звонок. Затем мужчины услышали, как Петуния открыла дверь и кого-то впустила в квартиру.
- Помогите, ради Бога, - Петуния в отчаянии заломила руки, обращаясь к бригаде скорой помощи. Врач сразу же отодвинул Вернона в сторону и стал осматривать Гарри.
- Как зовут мальчика? – спросил врач.
- Адриан, - выпалил Дадли.
- Расскажите, что произошло и как давно он в таком состоянии, - не отвлекаясь от осмотра, произнес врач. Вернон в двух словах охарактеризовал ситуацию. Врач мрачно осмотрел взрослых, после чего заявил.
- Вы же взрослые люди и должны понимать, что ребенок не может долго находиться в таком состоянии, а уж если у него была остановка сердца…, - врач многозначительно замолчал. – Мы забираем мальчика в больницу. Соберите все необходимые документы и следуйте в Клинику Манферсдейт.
Гарри осторожно переложили на носилки и вынесли из квартиры. Дурсли, Том и Питер сразу же последовали за ними. Через двадцать минут они уже были в одной из респектабельных клиник Лондона. Через полчаса врач, который должен был заниматься Гарри, вернее Адрианом, отчитывал взрослых, причем не очень-то подбирая при этом выражения. Пока шел этот монолог, все выслушивали молча, в том числе Том, хотя гнев в нем закипал с неимоверной силой, но Питеру удавалось его удерживать, прозвучал сигнал тревоги. Медики моментально засуетились, забегали. Петуния и Вернон молча сидели на диванчике в комнате ожидания, Том шипел что-то, стоя у окна, а Питер пытался удержать его от неоправданных действий. Дадли некоторое время смотрел на них, а затем незамеченный никем вышел и направился туда, где было большое скопление медиков. Дадли остановился в дверях палаты интенсивной терапии. Медики пытались завести сердце Гарри, которое снова остановилось. Неприятный звук, отчитывающий прямую линию, резал по ушам. Очередной заряд, ничего не меняется, еще один, снова нет результата.
- Время смерти: 00.30 2-ое июля 1996 года, - усталым голосом произнес врач. «Демиан, не уходи больше, никогда не уходи, там так холодно, я был там так долго, один», - пронеслось в голове Дадли, и он, больше не думая, что делает, рванулся к лежащему на больничной койке юноше.
- Адриан, не смей, слышишь, не смей. Я не хочу оставаться здесь один, без тебя. Адри, пожалуйста, вернись. Я никогда тебя больше не оставлю, только вернись, я всегда буду рядом. Всегда, я тебе обещаю. КЛЯНУСЬ, - Дадли сжал руку Гарри и как молитву твердили одно и тоже. Вдруг аппарат, который еще не успели отключить, поскольку все были шокированы появлением Дадли, начал отсчитывать сердечный ритм. Врачи вышли из ступора, Дадли оказался оттеснен от кровати и теперь с отчаянной надеждой в глазах следил за их действиями, а сердце кузена продолжало отсчитывать удары.
- Теперь все будет хорошо, - врач повернулся к Дадли. – Не знаю, что вы сделали, молодой человек, но он вернулся к нам.
- Когда он придет в себя? – тихо спросил Дадли.
- Будем надеяться, что в ближайшее время. Сейчас главное удержать его от того, чтобы он не впал в кому, - пояснил врач. – Идите-ка вы пока к родителям, я подойду через пару минут к вам.
- Хорошо, сэр, - кивнул Дадли и медленно вышел из палаты, в дверях еще раз обернулся, чтобы посмотреть на бледное лицо Гарри, но так и замер, в ужасе глядя на то, как прямо на его глазах черные волосы кузены становятся седыми. Врачи пребывали в не меньшем шоке.
- Это что еще такое? – воскликнул один из врачей.
- Иди к родителям, - медсестра аккуратно вывела Дадли из палаты и повела по коридору. – С твоим братом все будет хорошо. У нас работают лучшие врачи, просто вам надо было вызывать скорую раньше.
Дадли вошел в комнату ожидания. Петуния сразу же кинулась к сыну.
- Мама, он совсем поседел, - прошептал Дадли.
- ЧТО?! – воскликнул Питер.
- Он поседел, - повторил Дадли.
- Что происходит? – Вернон вскочил с дивана.
- Успокойтесь, пожалуйста, - в комнату вошел врач. – Ваш сын сказал уже, что мальчик поседел мгновенно уже после того, как мы остановили реанимацию.
- Что, простите? – Питер покачал головой, подумав, что ослышался. В отличие от Тома он понял, о чем идет речь.
- У мальчика остановилось сердце. Мы уже констатировали смерть, но тут появился ваш сын, стал говорить, клясться, и вдруг сердце заработало. Сейчас вся надежда на то, что Адриан не впадет в кому, - пояснил врач.
- Остановилось сердце? Снова? – в ужасе произнесла Петуния.
- Да, к сожалению. И если честно, то мы уже решили, что это конец, - врач посмотрел на Дадли и улыбнулся. – Только вот ваш сын никак не хотел отпускать своего брата. Это чудо.
- Когда мы сможем его увидеть? – со слезами на глазах спросила Петуния.
- Миссис Андерс, мы сейчас приведем палату в порядок, и вы сможете проведать Адриана, но должен вас предупредить, я не знаю сколько потребуется времени, чтобы мальчик пришел в сознание, - врач сочувственно посмотрел на стоящих перед ним людей. – Скажите, вы все родственники?
- Да, - ответил Том.
- Что ж, я позволю вам войти всем вместе, сейчас, к сожалению, ему пока ничто не может помешать, - поморщился врач.
Через полчаса все пятеро было в палате. Сказать, что они были в шоке от увиденного, значит, ничего не сказать. Питер был зол, очень зол. Он стоял у окна и бубнил себе под нос ругательства в адрес Дамблдора, его Ордена и вообще всех, кто хоть как-то должен был следить за его крестником. Самое интересное, что ни Питер, ни Том ни в чем не обвиняли Дурслей. Оба сразу почувствовали в них потомков Основателей, но не поэтому не пытались им отомстить. Оба понимали, что очень во многом тут виноват только один человек – Альбус Дамблдор. Том, стиснув зубы, смотрел на опутанного проводами мальчика и думал, что, в принципе, мог бы сам воспитывать его, или даже приходить в дом к Лили. Почему-то Джеймса он не воспринимал, как одного из них.
- Питер, - каким-то странным тоном обратился к шатену Том.
- Да, - отозвался тот, глядя на своего господина.
- Может быть, пояснишь мне, каким-то образом ко мне приходил Питер, который не Питер, но под твоей личиной известной всем? – голос Тома стал опасным.
- Хмм, - только и смог высказать Питер, с подозрением посмотрев на своего господина.
- Ну? – с угрозой прошипел Том так, чтобы остальные их не услышали.
- Не забывай, что мы потомки Основателей, и действие оборотного зелья, в которое сунули…, - Том резко подался вперед, так что Питеру пришлось отступить.
- Ты мне зубы-то не заговаривай, - прошипел Том. Ни Питер, ни Том не замечали, с каким задумчивым видом на них смотрит Дадли. Складывалось ощущение, что он пытается что-то вспомнить, но у него либо не получается, либо не стыкуется увиденное с воспоминаниями, только вот с какими воспоминаниями…
- Ну…, - Питер осторожно отходил от рассерженного Темного лорда.
- Ты мне не нукай, - прошипел Том.
- Это особенность рода Хаффлпафф, - выдал скороговоркой Питер, упершись спиной в стену, дальше отступать было некуда.
- Поясни, - совершенно спокойным голосом произнес Том. Такой переход от гнева к полному спокойствию даже ко всему привычного Питера вывел из себя, и заставил смотреть на Темного лорда с огромной толикой подозрительности. Жизнь такая штука, что иногда приходится раскрывать некоторые секреты. Питер понял, что для него такой момент только что настал.
- Потомки Хельги не совсем создают иллюзию. Это можно в большей степени назвать метаморфическими способностями, но все-таки это не то же самое. Дело в том, что мы можем принимать один или два облика, полностью в них превращаясь. Если взять волос или еще что-то в таком нашем облике…
- То, получится именно этот образ, а не настоящая личность, - закончил за него Том, чему-то кивнув.
- Да, - облегченно вздохнул Питер.
- Живи пока, - усмехнулся Том, отворачиваясь от шатена. Он тут же заметил пристальный взгляд Дадли, который, не отрываясь, смотрел на него. – Что-то случилось с Адрианом?
- Нет, все также, - покачал головой Дадли.
- Демиан? – Питер вопросительно посмотрел на парня.
- Ничего, просто мысли, - тряхнул головой мальчик, возвращая все свое внимание опутанному проводами кузену. Вернон вывел жену из палаты, чтобы что-нибудь перекусить в кафетерии. Дадли сел рядом с кузеном, взял его руку в свою и теперь просто смотрел на него. Питер и Том тоже тихо вышли.
- Ты должен жить, - заговорил Дадли, как только они остались одни. – Я обещаю, что буду рядом. Я не знаю, что происходит, но почему-то меня посещают какие-то странные видения, или еще что. Но ты должен жить. Ты всегда боролся, всегда шел вперед. Не сдавайся и сейчас. Не надо. Умереть ты всегда успеешь, а жизнь только одна. Я знаю, что мы принесли тебе много вреда, но мы исправимся. Мы уже исправились. Мне надо так много тебе рассказать, Адриан. Так много.
Дадли не видел, что в дверях палаты стоит Том и слушает его
- Знаешь, а спасти тебя пришел человек, который, в принципе, не должен был этого делать. Но то ли у вас там в магическом мире что-то совсем сгнило, либо он не тот, о ком столько говорят. Но я ему верю. Гарри, он не мог убить твоих родителей. Просто потому, что ты тоже Слизерин, как и он, - Дадли даже не замечал, что называл кузена то Адрианом, то Гарри. – Я пока не знаю, хороший он или плохой, но он пришел вытащить тебя, спасти, а это о многом говорит. Тебя пришел спасать враг, а не друг, как должно было быть. Вот как иногда поворачивается к нам жизнь.
Том отошел от двери, когда понял, что Дадли сейчас выйдет из палаты. Юноша некоторое время стоял в дверях, смотря на кузена, а затем двинулся в сторону аппарата с напитками. Том проскользнул в палату и сел на место Дадли. Он провел по щеке бледного мальчика, поправил волосы.
- Гарри, - начал он, затем исправился. – Нет, Адриан, я прошу тебя простить меня за то, что обрек тебя на такое детство, что стал причиной, из-за которой ты лишился родителей. Ты должен вернуться, чтобы я смог рассказать тебе, что случилось на самом деле. Просто, не смей умирать, ладно?
Том встал и вышел из палаты. Дадли проводил его недоуменным взглядом, а затем вошел в палату. Он сел на свое место и закрыл глаза. Сколько он так сидел, он не знал, но в чувство его привело легкое пожатие руки. Дадли мгновенно открыл глаза и заметил, как трепещут ресницы кузены.
- Тише, тише, не торопись, - зашептал он, наклонившись над братом. В этот самый момент все взрослые вернулись в палату. Дадли поднял голову и посмотрел на них. Петуния всхлипнула, Вернон замер с открытым ртом, а Том и Вернон переглянулись. На них смотрели ярко-синие глаза Слизерина. На мгновение цвет пропал, но затем вернулся. Все отвлек странный звук монитора, который на секунду стал непрерывным.
- НЕ СМЕЙ УМИРАТЬ! – закричал Дадли, схватив кузена за плечи. Ритм снова стал нормальным, а глаза распахнулись, но не зеленые, цвета морской волны – сочетание Слизеринов и Райнвекло.
- Не буду, - легкий шепот сорвался с губ седого подростка, прежде чем он снова провалился в забытье.
Врачи ворвались в палату и стали быстро проводить какие-то манипуляция, смысл которых был ведом только им. Наконец, лечащий врач Гарри повернулся к Дадли.
- Я не знаю, как вы это делаете, молодой человек, но вы снова сотворили чудо. Мальчик просто спит, никакой комы, - пояснил он взрослым.
- То есть, завтра он проснется и все? – уточнил Питер.
- Ну, скорее всего, не завтра. Мы подержим его несколько дней в сонном состоянии, чтобы напитать тело важными веществами, но думаю, что дня через три вы уже будете весело беседовать все вместе, а в конце недели мы его выпишем. Только вот рекомендаций я вам надаю массу, - врач смотрел на четверых взрослых. Те синхронно кивнули головой, давая понять, что со всем согласны.
- Спасибо, доктор, - воскликнула Петуния.
- Благодарите своего сына, который совершил за один день столько чудес. Вот уж действительно, когда можно поверить в волшебство и магию, - улыбнулся врач, покидая палату.
- Теперь все будет хорошо? – неуверенно спросил Дадли.
- Да, Демиан, теперь все будет хорошо, - кивнул Том. – Вот только захочет ли он нас выслушать?
- Не загадывайте наперед, - вдруг сказал Дадли. – Все ведь может измениться. Просто будьте с ним искренним. Ему слишком много врали.
- Учту, - усмехнулся Том. – Но нам с Питером нужно на время вас покинуть. У меня, в конце концов, есть дела и целая организация, которую нельзя пускать на самотек.
Дурсли проводили взглядом двух мужчин. Они довольно быстро поняли, какими делами собирались заниматься эти двое, но что они могли с этим сделать? Правильно, ничего. Сейчас, главным было то, что мальчик, живший в их доме, наконец, стал им настолько близок, что они отобрали его у смерти, чтобы дать другую, более достойную и счастливую жизнь.

Прошла еще неделя, прежде чем Гарри, наконец, открыл глаза. Врачи были в полном недоумении от своего странного пациента. Было ясно как божий день, что мальчик идет на поправку, но он почему-то не просыпался. Феномен, естественно, заинтересовал всех, так что попытки прояснить ситуацию были предприняты в то же мгновение, как только стало известно о таком невероятном случае. Гарри бы тыкали иголками и брали анализы до скончания времен, если бы вдруг Дадли, который сейчас выглядел килограммов на сорок тоньше, чем был в начале июне, Питер и Том не взъелись на всех докторов. Том даже применил силу, не магическую, конечно, но все же силу. После этого мальчика оставили в покое, но все равно заходили в палату посмотреть, как на диковинного зверька. Том ежедневно проводил диагностику состояния мальчика с помощью волшебной палочки. Все обрадовало известие, что ему лучше, но вот причины такого глубокого сна никто не мог понять.
Том сидел на кровати Гарри и задумчивым взглядом рассматривал приборы, к которым был подключен мальчик. Попискивание аппаратуры сильно способствовало созерцательному состоянию, да и для обдумывания сложившейся ситуации подходило как нельзя кстати. Том следил то за зеленой линией на мониторе, отсчитывающей ровное биение сердца мальчика, то за бегущей из бутылки по прозрачному гибкому шнуру каплей питательного раствора в руку подростка. К внутривенному питанию Гарри подключила три дня назад. Врачи в один голос говорили, что мальчику необходим полный комплекс витаминов, а также еще чего-то там, чего ни один из них не понял. Но, видя, что Гарри в порядке, состояние наоборот улучшается, Том не стал противиться таким изуверствам, как он сам себе бормотал под нос. Питер постоянно над ним подтрунивал, говоря, что Том сидит в маггловской больнице, где магглы спасают жизнь его родственника, а Волдеморт устраивает на этих самых магглов гонения только за то, что они магглы.
Была еще одна проблема – Дадли, который сначала мрачно наблюдал за ними, а затем потребовал, именно потребовал, рассказать ему все о своей политике, идеях и тому подобное. Питер не нашел ничего лучше, как вручить парню толстый фолиант, написанный рукой самого Салазара Слизерина. Но данный труд вызвал у мальчика больше вопросов, чем дал ответов, причем вопросы были до абсурда простыми, а вот ответа на них вразумительного, а главное такого, чтобы юноша их принял, не было ни у Тома, ни у Питера. Когда Дадли разобрался, кто такой Том, первый же вопрос мальчика поставил мужчину в тупик.
- Ну, и зачем вам приспичило убивать родителей Адриана? – Дадли, который и сам теперь отзывался только на имя Демиан, звал Гарри только Адрианом, смотрел на Темного лорд с выражением, с которым люди смотрят на буйнопомешаных.
- Существует пророчество..., - начал Том.
- Пффф, - презрительно выдал подросток и криво усмехнулся. – Только не говорите, что верите в эту чушь. В нашем, как вы говорите маггловском мире, существует тоже пророчество, написанное в библии. Апокалипсис называется. Его столько раз предрекали, что мы все должны были умереть уже, наверное, раз сто.
- Магический мир..., - решил вмешаться в разговор Питер, но был прерван таким же презрительным фырканьем.
- Ой, да все мы люди, и не более того. Но если выставить против мага хорошего снайпера, еще не известно кто кого прибьет. Пуля – дура, ей все равно маггл ты или маг, - Демиан с вызовом посмотрел на взрослых магов. Том с удивлением понял, что подобное отношение со стороны Демиана не вызывает у него негатива, а главное, нет даже желания бросить круцио в кого-нибудь.
- И какого же твое мнение на этот счет? – Том решил пойти другим путем и выяснить мнение самого мальчика.
- Кретинизм вместе с атрофированием мозговых клеток, - вынес вердикт юноша.
- То есть, ты считаешь, что я кретин? - уточнил Том. Вернон и Петуния сжались на диване в палате Гарри, где и проходил этот исторический разговор. Женщина никогда не думала, что ее сын может быть таким: умным, саркастичным, способным трезво мыслить и обосновывать свое мнение, доказывая зачастую свою правоту.
- А разве не так? Кто-то предсказал, что в конце июля появиться тот, кто сможет победить Темного лорда, причем у тех, кто трижды ему противостоял, и никто из них не сможет жить, пока жив другой? И? Кто сказал, что этот Темный лорд – ты? И потом, насколько я понял из письма Адриана, эта Трелони, которая и выдала сию гениальную чушь, за всю жизнь больше ничего путного не предсказала. Хотя было у нее еще одно пророчество, о твоем возрождении и возвращении к тебе Питера. Но это уже после того, как прошло... Сколько лет? Тринадцать? – все это Демина выдал язвительно-снисходительным тоном.
- Эту новость мне принес мой шпион, пророчество было произнесено при Дамблдоре, который решил скрыть пророчицу в Хогвартсе, - спокойно выдал Том в ответ.
- Да ну? – криво усмехнулся мальчик.
- Именно так, - кивнул Том, с интересом наблюдая за мальчиком, который с каждым днем становился все симпатичнее и менее похожим на себя прежнего.
- Пришел к вам шпион, выдал вам часть пророчества, вы тут же вычислили двоих, решили не известно с какого перепугу, что это Поттеры и явились в их дом, - фыркнул Демиан.
- Ну, если рассуждать здраво и в твоем стиле, то, пожалуй, ты все правильно изъяснил, - чуть насмешливая улыбка скользнула по губам мужчины.
- Почему Поттеры? – зада вопрос Демиан. – Только вот про пророчество не надо.
- Дело как раз в пророчестве, - сказал Том.
- Бред, - вынес вердикт юноша. – Вы что были не в себе, если не почувствовали, что Лили – потомок Основателей? Или тогда, на возрождении, тоже мозги отключились?
- Можно сказать и так, - вздохнул Том, понимая, что Демиан настроен полностью разбить все его доводы, какие бы он не привел в качестве объяснений, но все же продолжил. В нескольких словах он поведал о крестражах, объяснил их действие.
- И? – Демиан, прищурившись смотрел на мужчину.
- Сейчас все в порядке, - ответил тот.
- То есть, вы эти самый крестражи разрушили? – уточнил юноша.
- Не все, но почти, - кивнул Том.
- Почему не все? – одна бровь Демиана чисто по-снейповски поползла вверх. Питера аж передернуло.
- Один я ненароком вложил в Нагини, мою змею, еще один пропал, а третий уничтожил Дамблдор, правда и сам за это поплатился, но для него это сущий пустяк, - произнес Том.
- И что теперь? У вас же неполная душа, - Демиан скептически посмотрел на мужчину.
- Гарри своей кровью четырех Основателей компенсировал все недостатки такого состояния, - произнес Том.
- Том, - вдруг встрепенулся Питер.
- Что? – мужчина повернулся к шатену.
- Гарри – потомок трех Основателей, - произнес Питер.
- Четырех, - произнесли в один голос Демиан и Том, затем уставились друг на друга.
- С чего вы взяли? – вкрадчиво поинтересовался шатен.
- Питер, ты чем слушал, когда мы свиток с именами зачитывали? – ядовито спросил Том.
- По-моему, вы даже одним из первых удивились сему факту, - дополнил его Демиан, не менее язвительно.
- Не помню, - поморщился Питер.
- Старость – не радость, - хмыкнул Демиан, за что заработал одновременно четыре сердитых взгляда. Каждый принял его высказывание на свой счет.
- Этот разговор заходит в тупик, - вмешалась, наконец, Петуния, которая пока не привыкла к своему новому имени.
- Ладно, на сегодня достаточно, - успокоил всех Демина, но тут же добавил. – Но наш разговор не закончен.
- В любое время, Демиан, в любое время, - усмехнулся Том.
Зеленая линия стала чуть быстрее двигаться. Том выплыл из воспоминания о первом разговоре с Демианом. Таких разговоров за последние пять дней было много. Юноша, кардинально изменившийся с момента их встречи, вызывал у него неподдельный интерес. Если бы в такой спор с ним включился кто-нибудь из его пожирателей, то давно бы уже лежал на полу, корчась от боли, и это в лучшем случае. А Демина он даже сам поощрял на такие вот выпады, причем юноша совершенно не боялся назвать его кретином, придурком, а то и похуже. Том не раз замечал странные взгляды Питера и мог его понять, такие эскапады он даже ему не прощал, а тут какой-то мальчишка.
Зеленая линия еще раз дернулась и побежала быстрее, показывая ускорение сердцебиения. Том перевел взгляд на мальчика, лежащего на кровати. Гарри смотрел прямо на него своими зелеными глазами, но в силу своей близорукости нормально рассмотреть не мог.
- Гарри?! – Том постарался не делать резких движений, чтобы не напугать.
- Кто вы? – звук, вырвавшийся из горла, был таким, словно поскребли по ржавому железу. Том встал, налил из графина воды в стакан и, приподняв мальчику голову, напоил его.
- Не пей много, сделай только пару глотков, - предупредил он.
- Кто вы? – повторил свой вопрос Гарри, утолив первую жажду.
- Том, - мужчина, если честно, не знал, как себя вести. Продумать линию поведения с Гарри Поттером он не смог, понадеялся справиться с ситуацией по ходу дела. «Зря я об этом не подумал», - пронеслось в голове. Юноша же на ответ мужчины только нахмурился.
- Я вас знаю? – решился на новый вопрос мальчик.
- В некотором роде, - осторожно произнес Том, тем более что это была какая никакая правда.
- Где я? – Гарри, сильно прищурившись, оглядел белое помещение, в котором находился.
- В больнице, - Том старался отвечать как можно короче, если вопросы это позволяли, а в данный момент Гарри задавал их так, что можно было ответить всего одним – двумя словами. Юноша с легким стоном закрыл глаза. Том покачал головой, поняв, что напряжение стоило мальчику потери сил.
- Значит, Дамблдор явился к Дурслям и вытащил меня, и теперь рядом со мной сидят члены Ордена Феникса?! – полувопрос, полуутверждение заставило Тома приглядеться к Гарри повнимательнее.
- Нет, Дамблдор не в курсе твоего состояния, по крайней мере, пока, - произнес мужчина.
- Тогда, как я попал в Святого Мунго? – спросил мальчик.
- Ты не там, - ответил Том. Глаза тут же распахнулись, в них можно было прочитать неверие, изумление, смятение.
- Где я? – вырвалось прежде, чем подросток успел остановить себя.
- Это маггловская больница. Ты чуть не умер, вернее, ты и умер, только тебя вытащили с того света, - Том, наконец, выдал в ответ больше двух слов.
- Где мои очки? – спросил юноша.
- Тебе нужно отдохнуть, - Том посмотрел на мальчика. – Ты только пришел в себя и все еще чувствуешь себя не очень хорошо.
Гарри прикрыл глаза, соглашаясь с определением своего состояния, данного мужчиной. Гарри почувствовал, что проваливается в сон, он попытался бороться с сонливостью, но потерпел поражение. Том поправил одеяло и провел ладонью по щеке мальчика. Последнее время мужчина все чаще замечал за собой несвойственные ему действия. Почему-то эти два ребенка вдруг стали так ему близки? Том прикрыл глаза, прислушиваясь к писку мониторов, жужжанию вентилятора.
«Как понять, что со мной происходит? Я всегда доверял только Питеру, но у того оказалось столько секретов от меня, хотя он всегда считал и считает меня своим господином, но при всем при этом скрыл от меня информацию о Гарри и своем сыне. Даже создав крестражи, я нормально с ним общался, хотя и потерял свою душу почти полностью. Почему он посчитал, что должен держать такую информацию в секрете? Не случись всего этого, сколько бы он еще молчал?» - Том вздохнул, понимая, что ответов на многие вопросы просто не реально получить, и, возможно, сам Питер не знает ответов. По крайней мере, сейчас он понимал, что не только ему приходится разбираться со своими чувствами, мыслями и действиями. Просто так реагировать на мальчиков как на собственных сыновей он не мог, должно было быть какое-то объяснение таким ощущением. Он все время чувствовал желание защитить Демиана и Адриана, научить всех всему, что знает сам. Ер сначала ему предстоял очень тяжелый разговор с Гарри Поттером, нет, не с Адрианом Андерсом, а именно с Гарри Поттером.
«Как объясниться с мальчиком? Как вообще сделать так, чтобы он меня хотя бы выслушал? Для него я только убийца его родителей, монстр, истребляющий ни в чем неповинных людей. Может быть, только, может быть, у меня сейчас появился шанс с ним объясниться», - Том еще раз провел по щеке спящего юноша, тот непроизвольно потянулся за теплом и лаской. – «Дамблдор за все заплатит: за мое детство и годы пренебрежения в школе, за то, что заставил меня стать тем, кто я есть сейчас, а ведь у меня были совсем другие планы, мечты, но кому было дело до какого-то мальчишки-сироты, да еще оказавшегося Слизерином. Ненавижу».
Гарри открыл глаза и вздохнул. Сейчас он чувствовал себя лучше, чем при первом пробуждении. Подслеповато осмотревшись, юноша понял, что в комнате или в каком-то помещении не один. У окна в кресле кто-то сидел.
- Эй, - хрипло позвал Гарри.
- Адриан, - сидящий у окна тут же бросился к кровати. Демиан через секунду наклонился над седовласым юношей. – Как ты?
- Нормально, - Гарри прищурился, пытаясь разглядеть того, кто с ним говорил. В голосе было что-то знакомое, но вот определить, кто это Гарри никак не мог.
- Я сейчас позову кого-нибудь, - по голосу было понятно, что это молодой мужчина, скорее, его ровесник. Гарри успел сжать руку парня до того, как тот бросился за врачами.
- Не надо, - прошептал Гарри, затем нахмурился. – Как ты меня назвал?
- Адриан, - недоуменно ответил Демиан, а это был именно он.
- Странно, - морщинка между бровями стала глубже.
- Что именно? – озадаченно спросил Демиан, присаживаясь на кровать кузена.
- Имя, - прозвучал ответ. – Я знаю, что оно мое, только не понимаю, откуда.
- Тут многое изменилось, пока ты болел, - вздохнул Демиан, непроизвольно сжимая тонкую ладонь лежащего мальчика. На некоторое время в палате установилась тишина.
- Демиан, - позвал Гарри, но тут же запнулся, поняв, что знает, как зовут юношу, сидящего рядом с ним. – Черт, почему так трудно…
- Все нормально, - сочувственно произнес Демиан. – Это восстанавливается родовая память, так, по крайней мере, говорит Том.
- Том? – недоуменно переспросил Гарри.
- Да, но я пока мало что понимаю во всем этом, - вздохнул Демиан. – Ясно только то, что вся наша семья была совсем не тем, чем казалась все эти годы.
- Дадли? – Гарри от неожиданности даже сел на кровати. Но тут же со стоном упал обратно на подушку. Сил было слишком мало на какое-либо действия.
- Ага, это я, - усмехнулся в ответ парень, надевая на Гарри очки. Как только зрение сфокусировалось на сидящем юноше, мальчик от удивления открыл рот. Еще бы, вместо обычного Дадли, толстого как боров, он увидел перед собой лишь несколько упитанного молодого человека со светло-каштановыми волосами и ярко-голубыми глазами, светящимися умом, чего никогда в них раньше не наблюдалось. Демиан хмыкнул, разглядывая ошарашенного кузена. – Что, не похож?
- Нет, - покачал головой Гарри.
- Да уж, я сам себя в зеркале не узнаю, но ты еще папу не видел, он вообще у нас стал стройный как тростинка. Питер ему какое-то зелье дал, так всего за три часа папа стал весить в три раза меньше, было до того, - усмехнулся парень.
- Что вообще происходить? – наконец, справился с удивлением Гарри.
- Ой, много чего, - фыркнул Демиан. – Во-первых, мы все волшебники, то есть, я, мама и папа, более того мы все потомки Основателей, мам – двух, папа – одного, я – трех, ну а ты как всегда выделился – всех четверых.
- Дадли, я сплю? – спросил Гарри.
- Нисколько, - усмехнулся тот в ответ. – Я же говорю, что произошло много всего. Ты вот, например, даже трижды умудрился сгулять на тот свет.
- Чего? – Гарри поморщился.
- У тебя трижды останавливалось сердце, - голос парня стал серьезным. – Знаешь, ты больше так не делай.
- Это точно сон, - покачал головой Гарри.
- Сон?! – Демиан поднялся с кровати. Отошел к окну, что-то взял с подоконника и вернулся к Гарри. Предмет в руке оказался зеркалом. – Ты на себя посмотри.
Гарри заглянул в подставленное кузеном зеркало.
- Мама, - воскликнул он, в ужасе глядя на свое отражение. Никому не пожелаешь увидеть себя с седыми волосами, когда тебе вот-вот должно стукнуть семнадцать. Гарри сглотнул, затем рукой дотронулся до своих волос, все еще с трудом веря в то, что видел в отражении. – Это…
- Мда, - согласился с ним Демиан. – Вот и мы так же реагировали, когда ты прямо у нас на глазах стал седеть. Зрелище я тебе скажу малоприятное.
- Что со мной случилось? – Гарри посмотрел на Демиана.
- Ты вообще помнишь, что делал с момента приезда из этой своей школы? – вместо ответа задал свой вопрос юноша.
- Ну, да, - не совсем уверенно кивнул Гарри.
- Слушай, я буду звать тебя Адрианом, как тебя, впрочем, и назвали при рождении. Твое полное имя звучит как Адриан Габриэль Дариус Гарольд Джеймс Эванс-Поттер Андерс, лорд Гриффиндор, принц Хаффлпафф, Слизерин и Райнвекло, - произнес Демиан, и начал свой длинный рассказ. Он пересказал кузену всю историю Ровены Райнвекло и появления рода Андерсов, а также то, что случилось дальше. Седовласый юноша с интересом слушал. Демиан закончил свой рассказ последними событиями, но не стал называть настоящих имен Тома и Питера, имени Питера он вообще не назвал, называя его другом Тома. Он рассказал, что те были также потомками Основателей и, узнав о состоянии Адриана, примчались на помощь.
- Верится с трудом, - пробормотал Гарри.
- Ага, не каждый день такое случается, - кивнул Демиан. – Только во всей этой истории есть кое-что еще.
- И что же? – насторожился юноша.
- Это случилось еще на вокзале, когда ты приехал из своей школы. Я ведь все время мечтал тебе отомстить за все, даже готовил план мести, но когда ты прошел через барьер и появился перед нами, все вдруг изменилось, - Демиан стал серьезным, в тоне появились какие-то странные нотки. – Вообще все изменилось с того момента. Знаешь, это было тяжело. Не находить ответа на свои ощущения. Я терялся в догадках, пытался строить умозаключения, правда, тогда у меня плохо получалось. Но видимо, что-то на вокзале стало катализатором того, что сила Андерсов стала вырываться наружу. Как выяснилось позже, мама и папа тоже кое-что почувствовали, но им понадобилось больше времени, чем мне.
- Ты хочешь сказать, что тогда переменил ко мне отношение? – уточнил Гарри, вернее Адриан, хотя сам себя он Адрианом не ощущал, пока.
- Ну, да, - кивнул Демиан. – Сложно объяснить все это. Ты меня прости за прошлое.
- Эмм, - только и смог сказать юноша, изумленно глядя на кузена. Он все больше и больше чувствовал, что находится в каком-то сне, и вот-вот проснется у себя в комнате на Тисовой улице в захламленной убогой комнатке с решеткой на окне и кошачьим лазом в дверях для передачи ему еды. – Ай, - Гарри потер предплечье, за которое его ущипнул Демиан.
- Ты не спишь, - усмехнулся тот. – Поверь, сны такими не бывают.
- А ты откуда знаешь? – в Гарри проснулся дух противоречия.
- Я не знаю, я так думаю, - высокопарно заявил шатен.
- А ты точно Дадли? – Гарри скептически посмотрел на парня перед собой.
- Я это, я, можешь поверить, хотя я и сам с трудом верю в такие преобразования. Самое интересное, что, может быть, я тоже могу оказаться магом, как и ты, - Демиан криво усмехнулся.
- Что-то слишком много информации, - пробормотал седовласый ноша, закрывая глаза и откидываясь на подушку.
- Представляю себе, - кивнул Демиан. – Мы, кстати, прочитали твою рукопись о жизни Гарри Поттера, такой, какая она была на самом деле. Честно говоря, такое и врагу не пожелаешь.
- Я посплю, ладно, - Гарри никак не мог собраться с мыслями, чтобы понять происходящее. Довольно трудно вот так сразу вникнуть в столь быстро сменившуюся ситуацию. Он долго лежал с закрытыми глазами, обдумывая все сказанное кузеном. Прежде чем провалиться в сон у него мелькнула мысль в голове: «Мы так долго говорили, наверное, несколько часов, где же были взрослые? Врачи?»
Демиан просидел рядом с Гарри все время, пока тот не уснул и только затем покинул палату. В дверях он столкнулся с медсестрой.
- Он только уснул, не будите его сейчас, - тихо произнес юноша.
- Он приходил в себя? – медсестра недоуменно воззрилась на Демиана.
- Да, мы проговорили несколько часов. Кстати, вы не видели наших родителей и дядей? – юноша посмотрел на медработника.
- Нет, возможно, они в кафетерии, - покачала та головой, а затее переспросила. – Несколько часов?
- Ну, да, - Демиан бросил скептический взгляд на девушку.
- Странно, а сигнал оповещения не сработал, - пробормотала та, и, войдя в палату, сразу же направилась к аппаратуре, проверять ее работу. Вдруг что сломалось. Демиан пожал плечами и пошел искать родителей, чтобы сообщить, что Адриан пришел в себя окончательно и довольно адекватно ко всему относится. Единственное, чего он действительно опасался, так это реакции кузена на Тома и Питера. Родителей Демиан обнаружил входящими в больницу через центральный вход, рядом с ними шествовал Том, а вот Питера нигде не было видно. Юноша обрадовал всех хорошими новостями, но все же заметил странные взгляды отца и матери, их слегка ошарашенные физиономии. Демиан посмотрел на Тома, справедливо полагая, что именно он виновник такого состояния своих родителей.
- Только не говори мне, что таскал их на свое так называемое собрание с этими пожирателями, - Демиан сердито уставился на Тома, который фактически действительно являлся его дядей по законам магического мира.
- Анна и Виктор желали познакомиться с моей деятельностью. – пожал плечами Том.
- Придурок, - Демиан выплюнул оскорбление, махнув рукой на мужчину.
- Демиан, - в голосе Тома появились предупреждающие нотки.
- И что теперь делать с отцом и матерью? Кто их в чувство будет приводить после твоего показательного собрания? – съязвил юноша.
- Как же много тебе рассказал Питер? – Том, прищурившись, посмотрел на юношу.
- Достаточно, чтобы составить правильное мнение о том, чем ты занимаешься в рабочее время, - фыркнул Демиан.
- В следующий раз я возьму с собой тебя, но уже на настоящее собрание, с наказаниями в полном объеме, - произнес Том, бросив взгляд на ушедших вперед Анну и Виктора. Они договорились, что будут пользоваться именами, данными им при рождении, а не теми укороченными вариантами, к которым они привыкли за свою жизнь.
- О, обязательно, - съязвил юноша. – Мне интересно посмотреть на твоих пресмыкающихся аристократов.
- Демиан, - Том изобразил на лице шокированное выражение, хотя на самом деле готов был рассмеяться над словами парня, который его совсем не боялся. – Как там Адриан? – Том резко сменил тему, зная, что ни один из них в этом извечном уже споре не выйдет победителем, все-таки из одного рода произошли.
- Трудно сказать, - Демиан перешел на серьезный тон. – Я ведь до сих пор с трудом верю во все происходящее, а уж ему-то вообще во все это поверить будет сложно. Мы долго говорили, но о тебе и Питере я ничего не говорил такого, что могло бы навести его на мысли о том. Кто ты на самом деле.
- Понятно, - кивнул Том. Они как раз входили в палату. Адриан повернул голову, и его зеленые глаза за стеклами зеленых очков уставились на Тома. За эти несколько секунд, что их взгляды были направлены друг на друга, в них было столько эмоций: недоумение, узнавание, удивление, шок… и боль. Том только успел удивиться, что не увидел там ненависти, но зато увидел отчаяние и обреченность, которые смешались с болью.
- Он…, - начал Гарри сдавленным тоном. Демиан мгновенно оказался рядом с седовласым юношей. – Он убил маму и папу…, - Гарри начало трясти, он только и делал, что повторял – Он убил маму и папу.

- Ненавижу, - воскликнул Гарри, когда первый шок прошел. От греха подальше Питер сразу наложил на палату завесу тишины и конфиденциальности. Ну, не нужно было всему персоналу и пациентам знать об их личных проблемах. Чего доброго после криков Гарри еще полицию вызовут, с них станется.
- Гарри, - Петуния попыталась образумить лежащего пластом парня. Силы у того уже кончились, и юноша теперь лежал, прожигая горящим взглядом Тома.
- Ты заявился сюда, изображаешь не понятно что..., - слова лились из Гарри потоком, он то срывался на крик, то шипел как змея.
- Гарри, - уже Вернон сделал попытку достучаться до племянника.
- Хочешь меня убить? Так, вот он я, весь такой опасный, - выплюнул юноша.
- Гарри, - возмущенно воскликнули Вернон и Петуния. Питер тихонечко стоял в сторонке и с интересом наблюдал за разворачивающимися событиями.
- Если бы не он, ты уже был бы мертв, - новая попытка достучаться до племенника не возымела успеха.
- Ты убил моих родителей, из-за тебя умер Сириус, Седрик и многие другие, - все сильнее распалялся Гарри.
- АДРИАН! – рявкнул второй парень в палате. Ему просто надоело уже слушать одно и то же.
- ЧТО? – мгновенно отреагировал больной. Четверо взрослых удивленно посмотрели на мальчиков. Оказалось, что Поттер не реагирует на свое обычное имя, зато, когда его назвали Адрианом, отозвался мгновенно. Сейчас зеленые и карие глаза схлестнулись в схватке. Питер, которому лучше всего со своего места были видны глаза подростков, с изумлением смотрел, как изумрудные глаза Гарри стали отливать синевой, но при этом и зеленый цвет никуда не делся, а вместо карих глаз Дадли на лице пылали ярко-голубые. Казалось, что мальчики ведут какой-то свой мысленный диалог.
- Может быть, ты прекратишь вести себя как трехлетний ребенок, у которого отобрали игрушку? – спокойно поинтересовался Дадли, вернее Демиан.
- Этот урод испоганил мне всю жизнь, - холодно заявил Гарри.
- Вообще-то всю жизнь тебе не он испоганил, а кое-кто другой, - не подлежащим сомнению голосом сказал Демиан.
- Да ну? И это не он убил моих родителей? – ядовито поинтересовался больной.
- Это последствия, - пожал плечами второй подросток.
- Последствия? – воскликнул Гарри. – Ничего себе последствия. Тебе бы такие.
- Может, уже хватит заниматься бичеванием? – теперь яд появился и в голосе Демиана.
- Пусть убирается, - заявил Гарри. – А еще лучше сдохнет, где-нибудь под забором, воздух будет чище.
- Гарри! – снова вместе воскликнули Петуния и Вернон. Том аж задохнулся от возмущения, такого ему еще никто и никогда не желал. Грозный взгляд на Питера особого воздействия не возымел, но все-таки в голос смеяться шатен не стал.
- Ты должен его выслушать, - давил Демиан.
- Никому я ничего не должен. Я не собираюсь разговаривать с убийцей моих родителей, - непререкаемым голосом сказал Гарри.
- Опять двадцать пять, - закатил глаза Демиан.
- Нам действительно нужно поговорить, - встрял в разговор подростков Том.
- Тебе никто слова не давал, - выплюнул Гарри, даже не посмотрев на мужчину.
- Да, сколько можно. Тебе же, в конце концов, не пять лет, а почти пятнадцать, завтра будет, - Демиан возмущенно посмотрел на кузена.
- Я не собираюсь разговаривать с этим уродом, - заявил Гарри.
- Придурок, - Демиан покрутил пальцем у виска. Гарри засопел, как вскипевший чайник, сложил руки на груди и отвернулся от всех, уставившись в стенку. Том несколько мгновений смотрел на парня, а потом расхохотался, да так, что из глаз брызнули слезы. Поза действительно была бы впечатляющей, если бы не была проделана в лежачем положении на больничной койке.
- Не вижу ничего смешного, - буркнул Гарри.
- Ты сейчас очень похож на Малфоя-младшего, - сквозь смех выдал Том. Надо было видеть после этих слов лицо седовласого подростка. Недоумение сменилось удивлением, а затем лицо скривилось, и в глазах появился ужас от такого сравнения. Том еще сильнее расхохотался.
- Не смешно, - зло прищурился паренек.
- Да нет, смешно, - покачал головой Темный лорд. – Ты даже нос сморщил, как он, а уж с этими волосами ты просто вылитый Малфой.
- И совсем я не похож на хорька, - буркнул Гарри, обиженно отвернувшись.
- Хорька? – Том и Питер уже вместе смеялись. – А что, очень даже ему подходит.
- Весело ему, - прошипел Гарри.
- Ну, ты такой смешной, - решил подколоть парня Том. В ответ раздалось презрительное фырканье, чем он еще больше усилил схожесть с Драко Малфоем, на что сразу указал Волдеморт. Гарри повернулся к мужчине и уставился на него злым взглядом.
- А никто тут твоим мнением не интересуется, - буркнул юноша. Том прищурился, ему все больше нравилось это представление.
- Адри, прекрати, ты ведь ничего не знаешь, - Демиан посмотрел на кузена умоляющим взглядом.
- Я знаю главное, он убил моих родителей, - вернулся к основному тезису Гарри.
- Опять, - закатил глаза Демиан. – Тебя по башке стукнуть, чтобы мозги вправились?
- С мозгами у меня все в порядке, - заявил больной.
- Ага, очень в порядке, просто до жути. И откуда в тебе столько ослиного упрямства? – Демиан издевательски уставился на кузена. Тот ответил ему презрительным взглядом.
- А ты не думал, что версия, рассказанная тебе несколько не та, что была на самом деле? – тихо спросил Питер. Гарри перевел взгляд на шатена и прищурился, фокусируя взгляд. Демиан покачал головой и надел ему на нос очки. Юношу буркнул что-то, напоминающее благодарность, не отрывая взгляда от незнакомого ему мужчины.
- Да ну? – скептически выдал он спустя довольно долгое молчание.
- Я уж думал у него язык отнялся, - поддел Том парня, за что заработал свирепый взгляд, но послал в ответ насмешливый.
- Все совсем не так просто, Гарри, как ты думаешь, - произнес Питер, приближаясь к кровати.
- Вы кто? – Гарри явно не собирался вести себя по-человечески.
- Твой крестный, - сказал Питер.
- Мой крестный – Сириус Блек, - выплюнул Гарри, напрягшись. В глазах промелькнула боль, но юноша задавил ее, пряча глубоко внутри себя.
- Нет, Гарри, твоя мама провела обряд крестничества задолго до того, как это сделал твой отец. Сириус Блек ни в одном документе не числится твоим крестным, - покачал головой Питер.
- Я вам не верю, - было видно, что слова дались мальчику с трудом.
- Адриан, это правда, - тихо сказал Демиан.
- Чушь, - выкрикнул парень.
- Мне это уже надоело, - встал Демиан, затем повернулся к родителям. – Где эти чертовы письма? Пусть прочтет.
Петуния порылась в сумочке, вытащила бумаги и передала сыну, а тот уже положил их на живот больного.
- Читай, а мы пойдем, попьем кофе. Это письма твоей мамы и то, что она нашла о нашей семье, - Демина решительным шагом направился к выходу из палаты. За ним вышли и старшие Дурсли. Том несколько мгновений смотрел на юношу, а затем, схватив Питера, тоже вышел.
- Пфф, - выдал Гарри, глядя на закрывшуюся дверь. Некоторое время он лежал тихо, глядя в потолок, но затем все-таки взял в руки бумаги. Глаза сами побежали по строчкам.
Том уже довольно долго стоял и наблюдал за мальчиком, который, прочитав, страницу, аккуратно клал ее рядом с собой. Они все вместе посидели в кафе при больнице, выпили кофе с пирожными. Демиан с интересом разглядывал Тома, который как раз потянулся за пятым эклером.
- Что? – Том замер.
- Да, ничего, вот уж не думал, что самый страшный маг столетия окажется сладкоежкой, - хмыкнул Демиан.
- Боже, сын, - женщина возмущенно смотрела на подростка. – И откуда в тебе столько сарказма и яда?
- Гены проснулись, - фыркнул юноша.
- Лучше бы они не просыпались, - буркнул его отец.
- Извини, папа, но уже поздно, - рассмеялся мальчик. Вернон бросил на сына странный взгляд, что-то неразборчиво буркнул и уставился в свою чашку. Как бы то ни было, но Вернон и Петуния, так пока и не привыкшие к новым именам, никак не могли совладать с собой. Нет, они спокойно относились к магии, магам и всякому такому, но уж слишком быстро произошли изменения в их жизни.
- Ну и дети пошли, - закатил глаза Питер. Демиан кокетливо похлопал ресницами, чем вызвал веселье за столом. Том, в конце концов, покинул их, когда юноша увел блюдо с пирожными прямо из-под его руки. И вот теперь он наблюдал за читающим мальчиком. "Мерлин, где они вообще откопали эти очки? Может, они и смотрелись на Гарри Поттере, но на этом мальчике – нет. Как хмурится. Наверное, ему не нравится. А если он не захочет иметь со мной ничего общего? Как до него достучаться?" – Том так погрузился в свои мысли, что пропустил тот момент, когда мальчик обнаружил его присутствие. Мужчина замер, встретившись взглядом с зелеными глазами, в которых то и дело поблескивала синева. Двое людей молчали, смотря друг друга в глаза, а в следующее мгновение Том провалился в разум подростка, утопая в его воспоминаниях. Ранние годы, работы по дому, издевки старших, одиночество, замкнутое пространство, письмо из Хогвартса, пять лет учебы и все приключения. Том начал задыхаться, попытался разорвать контакт глаз, но никак не получалось. Министерство, падение Сириуса в Арку... Том встряхнулся и нахмурился, он выплыл наружу. Гарри спокойно лежал на кровати, пристально смотря на мужчину. До Тома дошло, что просмотр был односторонним, только для него, сам мальчик не переживал заново свою жизнь.
- Понравилось? – ядовито поинтересовался юноша. Глаза сверкнули гневом. "Мордред и Моргана, у него что, проснулась сила?" – промелькнуло в голове Темного лорда. – Поучительная история, не так ли?
- Адриан, - начал Том осторожно.
- И в этом ты виноват, - выплюнул мальчик. Том вздохнул, похоже, все начинается заново.
- Я могу объяснить? – задал он вопрос.
- Сначала ты послушаешь меня, урод, - зло сказал юноша. Том сверкнул глазами, сдерживая ярость. А Гарри тем временем продолжил. – Ты возомнил себя пупом земли? Думаешь, тебе все позволено? Ах, я же потомок самого Салазара Слизерина, а он ненавидел грязнокровок. Так давайте мы их всех истребим, и магглов заодно. Придурок. А тебе никогда не приходило в голову, что разница в тысячу лет довольно существенный аспект истории, и тогда это было более актуально, чем сейчас?
- Адриан, - Том все-таки не выдержал.
- Ты зачем убил моих родителей? – выкрикнул Гарри.
- Твоя мать отдала за тебя жизнь, принесла жертву до того, как узнала, что я не могу причинить вреда ни ей, ни тебе, - сказал Том.
- Ты только и умеешь, что убивать. Ты вообще... ЧТО? – Гарри запнулся, когда смысл сказанного мужчина усвоился его мозгом.
- Потомок не может нанести вред потомку, - спокойно произнес Том, поняв, что, наконец-то, достучался до мальчика.
- Так, какого она мертва? – разозлился подросток.
- Жертва, добровольная, - сказал Том. – В принципе, я не мог убить и твоего отца, он все-таки потомок Гриффиндора, и как выяснилось и Хаффлпаффа.
- НО ОНИ МЕРТВЫ! – холодно произнес юноша.
- Интересный момент, не так ли? – усмехнулся Том. Гарри аж перекосило от этого тона.
- Не вижу ничего интересного, - буркнул он.
- Правда? А мне вот интересно, как это я – потомок одного Основателя смог убить потомка двух? И кто же это заблокировал врожденные силы Джеймса Поттера? Явно не я, – ядовито произнес Том. Гарри прищурился и уставился на мужчину, но ничего не сказал. Сейчас он не был способен спокойно переварить всю информацию, задуматься над акцентами и строить догадки.
- Но ты их убил, - парень отвернулся.
- Тебя зациклило? – Том скривился, ему уже надоело пережевывать одно и то же. – Я поверил пророчеству и пришел в дом твоих родителей. У меня были проблемы, которые не позволили адекватно отреагировать на ситуацию, тем более я не смог почувствовать, что твои отец и мать – потомки, а должен был.
- О, прекрасно, - съязвил Гарри. – И не один не сможет жить, пока жив другой.
- Что? – не понял Том.
- Конец этого долбанного пророчества. Его же ты хотел слышать, - выплюнул со злостью подросток. Том все с большим удивлением смотрел на парня, переваривая его слова.
- Это было сказано в пророчестве? – уточнил он.
- Да, - рявкнул тот в ответ. "Как хорошо, что я поставил чары", - подумал Том.
- Это невозможно, - наконец, выдал он свое мнение.
- И почему это? – саркастично заметил Гарри.
- Либо существует действительно этот самый герой, но он – не ты, - сказал Том.
- Но подпадаю я и еще кое-кто, - фыркнул Гарри.
- Вы оба не подходите под него, - авторитетно заявил мужчина.
- Да ну? – ядовито высказался мальчик.
- Тебе еще раз повторить? – Том разозлился. – Потомок не может навредить потомку, - затем добавил. – Без последствий.
Гарри прищурился и уставился на мужчину перед собой. Наконец, информация достигла нужных ячеек и уложилась как надо. Глаза расширились.
- Слава Мерлину, до него доехало, - фыркнул Том. – Убить друг друга мы не можем. Когда я напал на тебя, то выпал из реальности на десять лет, еще четыре понадобилось на поиски ритуала возвращения. Мы умираем только старыми или если решим покончить собой. Нас даже другие убить не могут – защита Основателей.
- А причем тут Невилл? – вопрос был задан вслух, но не был адресован Тому, но тот все-таки ответил.
- Он сын твоего крестного, Питера, - тон был снисходительный.
- Питера? – Гарри задумался, вспоминая шатена: волосы, глаза, улыбка, походка. – Петтигрю?! – глаза стали как блюдца.
- Смотри-ка, вычислил, - уважительно покачал головой Том.
- Он же..., - начал Гарри, но Том резко вскинул руку, призывая помолчать.
- Не начинай все заново. Питер дружил с твоей мамой с самого первого курса, именно он открыл ей глаза на то, кто она есть на самом деле. Кто-то проник в мои ряды под оборотным зельем.
- Внешность, - только и сказал юноша.
- Ту, что ты видел в этой палате, настоящая. Так выглядит на самом деле Питер Петтигрю, принц Хаффлпафф, - сказал Том.
- Принц..., - Гарри закашлялся, резко хватанув от изумления воздух ртом. После этого он снова взял в руки бумаги и, игнорируя мужчину, продолжил чтение. Тома, если честно, задело такое отношение. Он, бурча себе под нос всякие гадости в адрес невоспитанных мальчишек, являющихся его племянниками, по сути, уселся на диван в палате.
Наконец, вернулись и остальные. Петуния и Вернон уселись рядом с Томом. Демиан устроился у окна, а Питер занял наблюдательный пункт у стены, недалеко от входной двери, небрежно наложив заново чары тишины.
Гарри поднял глаза от бумаг, обвел комнату, затем уставился на Питера. Их взгляды перекрестились. Мальчик рукой поманил мужчину к себе. Том пристально наблюдал за тем, как его друг приближается к кровати их персонального кошмара.
- Сядь, - не то попросил, не то приказал юноша. Питер опустился на край кровати Гарри и посмотрел тому в глаза. – Наложи чары тишины на нас двоих. Я не хочу, чтобы кто-то нас слышал.
Питер кивнул, затем наложил необходимые чары и выжидательно посмотрел на крестника. Юноша довольно долго молчал, хмурясь своим мыслям.
- Я не собираюсь выслушивать историю от этого, - начал юношу. – Но выслушаю тебя.
- Хмм, - Питер вопросительно приподнял бровь.
- Это правда? – Гарри указал рукой на бумаги. Питер кивнул, но пока не издал ни звука.
- Расскажи, - твердый взгляд зеленых глаз был устремлен в глаза собеседника. Мужчина вздохнул и начал свой рассказ. В принципе, он говорил все то же, что и рассказал Тому после того, как поймал Хедвиг, только сейчас было добавлено больше подробностей. В какой-то момент Питер понял, что мальчик ему начинает верить. Гарри, как губка, впитывал в себя рассказ о Лили. "Мерлин всемогущий, ему никто ничего не рассказал о родителях. Убить их всех мало", - подумал мужчина. Рассказ уже шел три часа, но Гарри ни разу его не перебил, только глаза горели каким-то пожирающим светом. Питер на секунду замолк, чтобы перевести дыхание. Этой передышкой воспользовался Гарри, чтобы задать свой первый вопрос.
- Отец действительно был таким ублюдком, как говорит Снейп?
- Эмм, - растерялся Питер, но затем взял себя в руки. – И что конкретно говорит Снейп?
- Много чего, что отец был высокомерным, ему все прощалось, что он считал себя безнаказанным, ну и так далее, - сказал мальчик. Питеру совсем не хотелось расстраивать крестника, но тот все понял по выражению лица мужчины. – Значит, был.
- Ну, Джеймс и Сириус вообще были без царя в голове, - произнес Питер.
- Почему мама вышла за него замуж? – Гарри посмотрел на мужчину.
- Трудно сказать, у меня есть догадка, но мне бы не хотелось еще больше подрывать твою веру в счастливую семью, - тихо сказал мужчина.
- Ты, правда, мой крестный? – сменил тему Гарри. Питер залез во внутренний карман пиджака и протянул мальчику свернутый в свиток пергамент. Гарри аккуратно его развернул и прочел свидетельство о крестинах Адриана Поттера-Андерса. – Как так получилось, что существуют бумаги на Гарри Поттера и Адриана Андерса?
- Я так понимаю, это заклятие Чарльза Андерса, скрывшего свой род, ну и, конечно, твоя мама была выдающейся ведьмой, - улыбнулся Питер. – Кстати, у меня есть много фотографий, на которых снята она или мы вместе, или мы с тобой, или ты с мамой, или мы все вместе.
- Ты хочешь сказать, что нянчился со мной? – спросил Гарри.
- Да, только, когда Джеймса не было дома, - кивнул Питер.
- Я хочу знать все, но сейчас не способен все это переварить. Я думаю, я должен знать все, даже плохое, - Гарри серьезно посмотрел на мужчину. – Почему ты не был рядом со мной?
- Это все так сложно, малыш, очень сложно, - вздохнул Питер. – И поговори, пожалуйста, с Томом.
- Может быть, - на лице юноши появилась вредная улыбка. – Но сначала он помучается.
- Что ты задумал? – Питеру не понравилась эта улыбка, но встретил в ответ на свой вопрос ядовитую улыбку. "Да, Том, этот мальчик устроит тебе ту еще жизнь", - мысленно посочувствовал он другу.
- Я не собираюсь ему так легко все прощать. Я, конечно, многое понял из твоего рассказа, но..., - Гарри многозначительно приподнял бровь.
- Только с ума его не сведи, - хмыкнул Питер.
- Это как получится, - подал плечами мальчишка, Питер только вздохнул. – Я могу уже отсюда выписаться? Не хочу лежать в больнице на свой день рождения.
- Сейчас выясню, - кивнул Питер, снимая чары с кровати. – Петуния, надо забирать его отсюда.
Женщина кивнула и вместе с мужем пошла к главному врачу. Не известно, что и кому она сказала, но через полчаса все документы на выписку были готовы. По тому, как бегали медсестры и младшие врачи, было понятно, что без угроз со стороны миссис Дурсль не обошлось.
Питер уже готов был поднять подростка с кровати.
- Нет, вот пусть он и отрабатывает свое прощение, - махнул на Тома Гарри. Темный лорд удивленно приподнял бровь, но спорить не стал, молча поднял мальчишку на руки. Гарри пробурчал себе под нос, но Том хорошо расслышал его слова: "Ты у меня еще побегаешь, придурок чешуйчатый". У мужчины появилось почти непреодолимое желание разжать руки и уронить парня на пол, но все-таки он сумел сдержаться. Гарри же тем временем скомандовал. – Вперед!
- Во, дает, - старательно подавляя смех, восхитился Демиан, но так, чтобы Том его не услышал.
- Не знаю, не знаю, но жизнь у нас, кажется, будет веселой, - задумчиво произнес Питер, последовав за остальными к выходу из больницы. Мужчина с облегчением думал о том, что мальчик, если и не совсем поверил ему, то, по крайней мере, предпринял попытку. Конечно, тут помогло и то, что он успел осознать то, что происходит вокруг него, как к нему относятся люди. Юноша перестал верить тем, кто, как ему казалось, был добр с ним. В одночасье для Гарри Поттера поменялись полюсы, с плюса на минус. В самый трудный для него момент на помощь пришли те, о ком он даже подумать не мог, и правда стала снимать с себя завесу. Питер был абсолютно уверен в том, что Гарри Поттера, как такового, больше не существует. Теперь есть только Адриан Андерс – наглый, саркастичный, способный сесть на шею даже Тому.
- Что ж, в новую жизнь! – выдвинул лозунг Демиан, когда все расселись в машине. Гарри удобно устроился на коленях Тома. Мужчине оставалось только смириться с тем, что его теперь используют как сиделку, грузчика и прислугу, при этом всеми силами игнорируя.
Машина плавно двигалась по улицам Лондона, увозя от больницы мальчика и его родных. Никто не подумает провести аналогии, даже проверить маггловские больницы. 31 июля для многих станет днем сюрпризов, а сейчас было только тридцатое число, и еще никто не ждет никаких неожиданностей. Почти никто. Был один человек, который чувствовал беспокойство, нарастающее, как снежный ком, весь июль. Ремус Люпин очень надеялся, что ошибается.

На самом деле казалось, что Гарри, теперь уже Адриан, сделал своей целью довести Темного лорда до белого каления. И ему это очень даже удавалось, причем без каких-то усилий со своей стороны. С момента, когда они покинули больницы, мальчик только и делал, что капризничал: дай то, сделай это, хочу того, нет того, мне нужен ананас, но при этом требовал, чтобы все его желания выполнялись именно Томом. Петуния и Вернон сначала хотели вмешаться, но Питер их остановил от этого неблагодарного дела. И теперь Тому приходилось отдуваться.
Если бы его сейчас видели Упивающиеся, то были уже давно в глубочайшем обмороке. Том Марволо Реддл, Темный лорд Волдеморт, понося все на свете, по всему магазину рыскал в поисках какого-то непонятного экзотического фрукта. Призвать его он не мог, потому понятия не имел, как тот выглядит, а без этого ничего не получится. Сначала ему даже показалось, что мальчик над ним просто издевается, но в первом же супермаркете ему подтвердили, что такой фрукт существует. Он уже обегал полгорода, когда, наконец, нашел заказ. Чертыхаясь, он вернулся домой, вернее аппарировал прямо в холл дома и бросил пакет с этой самой «фенхуей» на колени мальчику. Тот съел одну штучку и отложил остальное в сторону. Увидев выражение лица Тома, Питер быстро ретировался с места событий, потому удержаться от смеха было невозможно. Через пол часа Тома погнали за виноградом, и непременно это должен был быть сорт Изабелла, который, кстати, Гарри терпеть не мог. Потом мальчику захотелось сока и обязательно мангового, и так раз за разом. Явившись с последнего забега, Том услышал разговор.
- А ты не слишком? Он все-таки Темный лорд и все такое? – в голосе Демиана был слышен смех.
- Если он не прибил меня после третьего моего каприза, то уже не прибьет точно, - сказал Адриан.
- Ты что, проверяешь его на прочность? – скептически спросил Демиан.
- В принципе, да, – согласился Адриан, а затем добавил с насмешкой. - Я же должен знать границы своей вседозволенности. Честно говоря, я думал он взорвется еще после первого моего заказа. Сколько он пробегал пока нашел?
- Часа полтора, наверное, - ответил Демиан.
- Вот-вот, а ты можешь представить маньяка-убийцу, который бегает по всему городу, ища лакомство для больного капризного ребенка. Я вот не мог, оказывается зря, - произнес Адриан.
- Ты его куда-нибудь еще пошлешь? – поинтересовался Демиан.
- Да нет, хватит уже, - сказал Адриан. – Меру тоже надо знать.
- Рад, что ты это понимаешь, - с облегчением вздохнул Демиан.
- Понимаю, - кивнул Адриан. – А теперь давай рассказывай по порядку все, что я пропустил.
Том тихо прошел на кухню, где засели Вернон, Петуния и Питер, попивая кофе с бутербродами. Том уселся за стол и поставил на него пакет с купленным для Гарри заказом.
- Том, простите, я просто не знаю. Что на него нашло, - Петуния виновато и обеспокоено посмотрела на уставшего мужчину.
- Это он не, оказывается, проверку устроил. Проверял мою выдержку, - фыркнул Том, наливая себе кофе и добавляя в чашку кусочек сахара и сливок.
- Откуда знаешь? – поинтересовался Питер.
- Только что слышал разговор мальчиков, - усмехнулся Том. – Не понимаю, чего он делает в Гриффиндоре?
- Ты же читал его откровения, - Питер пожал плечами. – Также как и я уговорил ее отправить меня на другой факультет.
- Слизеринец до мозга костей, или это в нем только сейчас эти черты вылезли наружу? – задал риторический вопрос Том.
- Надо позвать мальчиков перекусить, - Петуния хотела встать.
- Не стоит их пока отвлекать. Демиан сейчас рассказывает Адриану всю историю, - остановил женщину Том. Пока взрослые вели светские беседы ни о чем, Демиан подробно рассказывал кузену, что же произошло с момента его приезда из школы. После того, как Демиан замолчал, в комнату надолго установилась тишина.
- Мда, ну и история, - наконец, нарушил тишину Адриан. – И почему-то я всему этому верю. Но возникает один маленький такой вопросец.
- Какой? – спросил Демиан.
- Кто же тогда враг, если Темный лорд – дядя? – усмехнулся Адриан.
- Да уж, - протянул Демиан. – Но очень похоже, что враг у нас Дамблдор.
- Не нравится мне такая расстановка. Я не готов в этом году идти в школу, - произнес Адриан.
А ты и не пойдешь, тебе надо сначала сил набраться, после пары остановок сердца, - сказал Питер, появляясь на пороге комнаты. – Есть хотите?
- Можно было бы, - кивнул Демиан.
- Адриан? – Питер посмотрел на мальчика.
- Угу, - нахмурился тот в ответ. – А что я буду делать?
- Сначала тебе надо стать настоящим аристократом, чтобы не позорить имя Андерсов, во-вторых, подучить магию, а то ты выезжаешь на одной фортуне и везении, а также на том, что том тебя пришибить не может, как и другие. Ну, и, конечно, подправить свое запущенное до отвратительного состояния здоровье, - перечислил план действий Питер.
- Меня еще один вопрос волнует, - Адриан внимательно посмотрел на Питера.
- Слушаю, - мужчина облокотился об косяк двери.
- Кто был Хранителем тайны и выдал родителей? – Адриан пристально смотрел на мужчину.
- Хранителем был Сириус, - произнес со вздохом Питер.
- Он предал…, - Адриан не смог дальше говорить.
- Я сказал, что он был Хранителем, но не говорил, что предателем, - строго сказал Питер.
- Но тогда как? – Адриан уставился на мужчину.
- Чары Хранителя можно обойти, Адриан, просто надо знать как, - прозвучал голос Тома из-за спины Питера.
- Как все запутано, - опустил голову мальчик. Демиан успокаивающе положил руку ему на плечо.
- Мы во всем разберемся.
- Да, это нужно сделать, потому что это уже слишком. Дамблдор играет в какие-то свои игры, я вообще не я, оказывается, и вообще, - Адриан сделал неопределенный взмах рукой.
- так, все, пошли есть, - Том решительно прошел в комнату, поднял Андриана на руки и понес на кухню. – И не проверяй меня больше на прочность.
- Не буду, - буркнул тот в ответ.
- Вот и молодец, - усаживая парня за стол, произнес Том.
- Я тебя не простил, - заявил Адриан. Том только вздохнул и взъерошил темные волосы.
- Хорошо, хорошо.
Но речь шла не столько о прощении, сколько о поиске настоящего виновного во всем случившемся. На самом деле Том Марволо Реддл, превратившийся в маньяка-убийцу, должен был иметь для этого причину, и она была. В принципе, Гарри Поттера от того же пути спасла любовь матери, которой у маленького Тома просто не было. Меропе Мракс нужен был муж, ради которого она жила, но как только тот ее выгнал, у нее не осталось цели для жизни – даже маленький ребенок. А затем, кое-кому пришло в голову, что раз он слизеринец, этим все сказано. Имеем итог: получите, распишитесь – Темный лорд. Если кратко – то вот вся история становления определенной личности в нескольких словах. С Гарри Поттером все вышло несколько иначе. Ему приписало несколько деяний, которые лично к нему не имели никакого отношения. Это была всего лишь родовая магия. А затем надо было вырастить настоящего героя. Вот его и растили. Только выбрали для этого старинный и изуверский способ. Учись мальчик – твой враг Волдеморт, его надо убить, а пока ты учишься, мы будем закалять твою ненависть, уничтожая все, что тебе дорого. Только не учли они все, что он всего лишь ребенок, маленький и жутко одинокий. Который может сделать совершенно другой выбор. Помощь пришла не оттуда, откуда ее можно было бы ждать. Мир перевернулся вверх ногами. Враги оказались друзьями, даже родственниками. Так что речь тут шла не о прощении. Простить Гарри Поттер, наверное, не смог бы, а вот Адриан Андерс понял и принял. Слишком много ошибок было совершено ими всеми.
31 июля 1996 года на улице светило солнце, лучик которого всеми силами стремился разбудить спящего седовласого мальчика. Рядом с кроватью в кресле спал мужчина, который следил за состоянием все еще больного ребенка, очень долго находящего почти в коме. Сегодня, на исходе дня, мальчику исполнится шестнадцать лет, но кроме тех людей, что сейчас находились рядом с ним, и, пожалуй, еще парочки, никому не приходило в голову, что его бы следовало забрать от Дурслей сегодня, а не после этого знаменательного события.
- Том, - тихо позвала Петуния. Мужчина тут же открыл глаза. – Ты бы лег, хоть немного отдохнул.
- Спасибо, Анна, я сейчас, - кивнул он, поднимаясь из кресла и переходя на диван.
- Я послежу за ним, если что позову Питера, - уверила женщину Тома. Как только голова коснулась подушки, мужчина тут же провалился в сон. Петуния, она же Анна Андерс аккуратно задернула шторы, чтобы солнце не разбудило ни мальчику, ни только что уснувшего мужчину.
- Мама, что будем делать на вечер? – Демиан тихо подошел к матери.
- Сначала, вы с отцом идете по магазинам, а я начну готовить угощения. Отец уже съездил за продуктами. Том сказал, что он проспит часов до двух из-за зелий, 0 Анна посмотрела на сына, который сейчас выглядел как паренек, который весил всего килограммов семьдесят-семьдесят пять, ну никак не те сто пятьдесят, что были раньше. Да и Вернон, которого ей еще предстояло научиться называть Виктором, довольно сильно сбавил в весе, но если Демиан дошел до этого сам, то Вернон добился результата с помощью Тома и Питера и их зелий.
- Ок, тогда, я к отцу, - Демиан прежде чем выйти из комнаты взглянул на спящего кузена. На губах заиграла нежная улыбка. Спустя четверть часа Анна услышала, как хлопнула входная дверь. Сама она отправилась на кухню. Время было только десять утра. Она замесила тесто для пирогов, приготовила массу для выпечки коржей под торт, взбила крем. Женщина была в своей стихии. Такой кухни у нее еще никогда не было. Любые приборы были под рукой, великолепная духовка и много чего еще. Готовка шла своим чередом. Постепенно вкусные запахи стали распространяться по дому и так раздразнили Тома, что тот, в конце концов, проснулся и сразу же направился на запахи.
- Ммм, божественно, - разглядывая блюда, произнес Том.
- Можешь наложить себе салата и съесть пирожок, - разрешила Анна.
- Нет, я уж подожду обеда, а вот от чашечки твоего изумительного кофе я бы не отказался, - улыбнулся Том.
В час дня вернулись Виктор и Демиан с таким количеством пакетов, что заносили их в пять заходов втроем.
- Я не понял, а где Питер? – Том оглядел собравшихся.
- Я, кстати, его не видела сегодня, - произнесла Анна. Все вместе они осмотрели квартиру, но следов наличия в ней Питере обнаружить не удалось.
- Ну и где его черти носят? – задал риторический вопрос Том.
- Да тут я уже, - возвестил Питер, появившись с характерным хлопком аппарации. Пакетов на первый взгляд у него было меньше, но это только на первый взгляд. Когда Питер начал выгружать их и приводит в нормальное состояние, их оказалось не меньше, чем привезли Демиан и Виктор.
- Эй, в доме есть кто? – раздался сонный голос Адриан. Демина тут же сорвался с места и ринулся к кузену.
- Том, Белла с сотоварищи вышла слегка пошалить, я бы сказал даже слишком, - Питер бросил укоризненный взгляд на Тома.
- Что они опять сделали? – вздохнул тот.
- Они решили отметить день рождения Гарри Поттера по-своему, - поморщился Питер.
- Как? – Том явно начал сердиться.
- Напали на маггловскую деревушку и собираются, насколько я понял на Косой переулок, - последовал ответ.
- Извините, я вас на некоторое время оставлю, надо кое-кому вправить мозги на место, - Том решительно встал.
- Передай этой стерве, что мне ее подарок не понравился, - Адриан как раз вошел в комнату при поддержке Демиана.
- Боже, тебе нельзя еще вставать, – забеспокоилась Анна.
- Не хочу лежать там в полном одиночестве, - нахмурился юноша. Том подошел к нему, легко поднял на руки и устроил на диване. Мальчик был легкий, Том в который раз поразился этому и пришел к выводу, что его надо откормить, хотя бы килограммов на шесть.
- Я скоро вернусь, разберусь только с этой сумасшедшей, - Том виновато улыбнулся и уже хотел аппарировать, когда юноша остановил его прикосновением к руке. – Что?
- Зачем ты ее держишь, если знаешь, что у нее все дома?
- Хороший, кстати, вопрос, - усмехнулся Демиан.
- Прикажите ее убить? – ядовито поинтересовался Том.
- Ну, зачем, запри куда-нибудь, пусть вон пугает кого-нибудь, - предложил Адриан.
- Не получится, слишком много вопросов, - покачал головой Темные лорд, а затем улыбнулся. – Вот вам и первая задача, придумайте, что делать с Беллой.
Адриан и Демиан, разинув рты, смотрели на то место, где только стоял мужчина.
- Он что нам предложил сделать? – Адриан посмотрел на кузена.
- Найти способ избавиться от этой Беллы, - произнес Демиан не менее изумленным голосом.
- Помогайте своему дяде, мальчики, - хохотнул Питер, за что заработал два гневных взгляда. Подготовка к праздничному обеда шла полным ходом, а мужская часть обитателей квартиры в это время разбирала подарки, которые были адресованы не только для именинника, но все же в большей степени ему. Питер притащил из Косого переулки все учебники для Хогвартса с первого по седьмой курс, по всем предметам. Была тут и мини-лаборатория дл зелий, студенческий вариант. Еще Питер закупил роскошные мантии для всех, магические сладости, и массу всяких штучек. Но самым лучшим подарком от Питера стал альбом, где были собраны лучшие фотографии мародеров и Лили, взамен оставленной мантии Питер подарил мальчику другую, более роскошную, и пока принес универсальную палочку, чтобы он мог колдовать, пока они не подберут ему подходящую.
Виктор и Демиан же привезли кучу всякой одежды, книги, ноутбук, мр3плеер и много чего еще. Столько подарков юноша не получал даже за всю свою жизнь. В четыре часа явился Том, настроение у него было нормальное, так что все сразу сели за стол, который был накрыт в столовой. Адриан смотрел на все это великолепие такими глазами, что у анны защемило сердце. Юноша заметил ее состояние и послал ей улыбку, искреннюю и чистую, что дало женщине понять, что на нее зла не держат. «Удивительный ребенок», - подумала Анна, глядя на племянника, который в этот момент рассмеялся очередной шутке Питера. – «Теперь у него все будет хорошо. Теперь у него есть семья. Пусть и с опозданием, Лили, но я сделаю все для твоего сына».
Адриан, объевшийся, как дорвавшийся до сметаны кот, отвалился от стола. Здоровье еще не позволяло ему долго находиться в активном состоянии, так что его перенесли в гостиную и устроили на диване. За обедом Питер наделал много магических фотографий, и теперь занимался их проявкой. Демиан присел рядом с ним и с интересом следил за процессом. Остальные устроились рядом с Адрианом и теперь смотрели на большом экране телевизора новый фильм, который выбрал Демиан. Том сидел на полу, так что юноше легко было до него дотянуться.
- Что? – Том повернулся к мальчику.
- Я ни в чем тебя не виню, - тихо сказал тот в ответ. – Человек не всегда может идти выбранным им путем, иногда кто-то берет на себя смелость вести другого, главное, чтобы он не превысил свои права. Ты выбрался из капкана, я тоже, благодаря тебе.
- Спасибо, - прошептал Том, глядя прямо в зеленые глаза юноши. Они поняли друг друга. Через какое-то время Том заметил, что юноша уснул, утомленный сегодняшним днем.
- Сегодня ему не надо ждать до ночи, чтобы в одиночестве встретить свой день рождения и ждать сов, - Демиан провел рукой по волосам кузена. – Он может спокойно спать, зная, что рядом кто-то есть, кто и утром будет тут же, а в холодильнике куча вкусностей, и подарки не надо прятать, чтобы их не забрали.
- Не надо, Демиан, оставь прошлое в прошлом, как это сделал Адриан. Теперь у нас всех новая жизнь, - произнес Питер. – Наконец, почти все потомки Основателей собрались вместе. Осталось только привести моего сына.
- Ты хочешь забрать Невилла? – Том посмотрел на своего друга.
- Не хочу оставлять его на растерзание Дамблдора, когда станет известно, что Гарри Поттера им больше не найти, ведь такого человека фактически теперь не существует, - скривился Питер, представив, как директор Хогвартса начинает лепить из Невилла новое оружие против Волдеморта.
На этом они решили на сегодня закончить все разговоры. Полчаса спустя квартира погрузилась в сон. Том устроился на своем обычном наблюдательном месте – кресле у кровати Гарри. В квартире в одном из элитных домов в дорогом районе Лондона все еще спали, когда в магическом мире разразилась паника в одном маленьком круге людей.

Ровно в девять часов утра к дому номер четыре на Тисовой улице подошли четыре человека: Ремус Люпин, Аластор Грюм, Нимфадора Тонкс и Артур Уизли. Они прибыли забрать именинника. Дамблдор разрешил перевести мальчика в штаб Ордена, где он сможет провести остаток каникул.
Ремус нахмурился, что-то было совсем не так. Он чувствовал, что в доме никого нет, и уже давно. Слишком тот выглядел мрачно. Артур поднялся на крыльцо и постучал. Ремус посмотрел на старого аврора, тот крутил своим волшебным глазом и хмурился, что означало крайнюю степень подозрительности и настороженности. Третий стук тоже не дал результата.
- Простите, но их нет дома, - крикнул женский голос из-за их спины. Маги обернулись. У ограды дома напротив стояла женщина лет сорока, немного небрежно одетая.
- Извините, а вы не знаете, когда они будут, - очень вежливо спросил Артур.
- Мы даже не знаем, когда они точно уехали. Ведь племянника они никогда с собой не брали, да и зачем этого мальчишку, который столь не достоин этой семьи, брать с собой? – произнесла женщина. Ремус нахмурился, Артур не понимающе мигнул.
- Вы о чем? – Тонкс посмотрел на женщину.
- Ну, эта его учеба в школе для криминальных детей… Вы же знаете, школа Святого Брутуса, - неопределенно махнула рукой женщина. – Даже летняя трудотерапия не помогала. Надо было Петунии драть его каждый день, может и воровать бы перестал, да и в драки во всякие не лез.
- Мерлин, о чем эта женщина говорит? – Артур беспомощно взглянул на Ремуса, и даже отшатнулся, настолько мрачное было лицо у оборотня, более того, его глаза горели яростью.
- Вы хоть раз видели мальчика в драке или чтобы он воровал? – говорил Ремус предельно спокойно, но в голосе было что-то такое, что заставило женщину отступить на шаг назад.
- Неееет, - запинаясь, ответила она. – Но Петуния говорила…
- Ах, Петуния говорила, - кривая усмешка появилась на лице оборотня, что заставило его резко измениться, он перестал выглядеть уставшим и потрепанным, от него повеяло звериной мощью.
- Но что же, по-вашему, могло вырасти из сына алкоголика и проститутки, - вскрикнула женщина.
- ЧТО?! – одновременно взревели все четверо магов.
- Дурслям лучше не попадаться на моем пути, убью и даже не пожалею, - тихо, но не менее страшно произнес Артур, сжимая кулаки.
- А теперь все, что вы знаете, - Грюм так зыркнул на уже перепуганную женщину, что у той просто подкосились ноги. Ох, сколько выслушали маги «интересного» о Гарри. Грюм и так не страдал спокойствием, а тут его просто распинало разнести чертов дом вместе с улицей.
- Неужели, у вас и разу не возникло подозрения, что все совсем не так? – Тонкс с жалостью посмотрела на женщину. – Что вы за люди такие, которые не увидев ничего собственными глазами, верят на слово идиотам, которым место в Аз…, в тюрьме, - исправилась девушка в последний момент. – Надо вызывать ав…, полицию и срочно.
- А разве все было по-другому? – удивилась соседка Дурслей.
- ДА, - рявкнули маги. Уже отходя от дома. Их разговор с соседкой привлек внимание и остальных жителей Тисовой. Грюм так окинул их взглядом своего страшного глаза, что толпа быстро ретировалась на безопасное расстояние.
Четверка сопровождающих прошла к дому миссис Фигг, и тут же услышали, что женщина еще в конце мая уехала к своей больной сестре и должна вернуться только через две недели. То, что им удалось выяснить, выглядело следующим образом. О том, что Дурсли исчезли вместе с племянником соседи обнаружили не сразу, просто в один прекрасный момент до всех дошло, что в доме никого нет. Обычно Дурсли просили кого-нибудь присмотреть за почтой и садом, но в этот раз не было ничего. Да, и племянник в этом году совсем не выходил из дома, и вроде бы Дурсли к нему как-то иначе отнеслись, более дружелюбно что ли. Удалось установить, что исчезли они, скорее всего, месяц назад, плюс-минус неделя.
Расстроенные и обеспокоенные маги аппарировали на Гриммуальд и ввалились в дом, где все с волнением ждали приезда Гарри.
- С днем рождения! – закричали ребята и взрослые, только Снейп скривился. Но вдруг наступила тишина.
- А где Гарри? – Джинни пыталась отыскать мальчика глазами, до нее не сразу дошло, что его нет. Ремус, не говоря ни слова, пошел к камину. Проходя мимо Снейпа, он прошипел.
- Скажешь хоть слово, встреча у Драчливой ивы покажется тебе сказкой.
Зельевар посмотрел на оборотня изучающим взглядом. Люпин никогда после того случая не упоминал о нем, всегда стремился заслужить прощения, хотя в произошедшем по большей части был виноват Блек, а вот сейчас он вдруг сам, да еще и с угрозой прямым текстом сказал об этом. Сейчас Ремус не выглядел тем забитым жизнью человеком, которым видел его последние три года Снейп. Что-то случилось, и случилось явно нехорошее.
- Директор, вам надо срочно прибыть в штаб, - заявил Ремус, еле сдерживаясь, чтобы не наорать на Дамблдора прямо через камин.
- Мальчик мой, что случилось? – отозвался добродушный голос директора.
- В штаб, - рявкнул Ремус и отключился от общения. Все с удивлением смотрели на разозленного, очень разозленного оборотня. «Еще чуть-чуть, и из него искры посыпятся», - подумал Снейп, решив благоразумно придержать свой яд и сарказм при себе. С таким Люпином, который вот так просто в приказном порядке рявкнул на самого Дамблдора, ему не хотелось иметь дела.
Спустя десять минут прибыл директор. Никто так и не смог добиться от вернувшихся ответа на вопрос, где же Гарри. Люпин таким взглядом окинул своих сотоварищей, что те посчитали мудрым не рассказывать, пока не появится Дамблдор. Как только тот вошел в гостиную, где расположились все, кто в этот момент был в доме, Люпин пошел в атаку.
- Мну, и кто у нас следил за Гарри с того момента, как он прибыл на Тисовую? – Снейп не показал своего удивления внешне, но про себя просто диву давался, настолько сильно звучал его фирменный яд в исполнении оборотня.
- В чем дело, Ремус? – Дамблдор не мог позволить так с собой обращаться. – И где Гарри?
- А это я хотел у вас спросить. Где Гарри и его охрана, которая должна была еще месяц назад сообщить, что Дурсли исчезли вместе с мальчиком? – Ремус уже шипел.
- Как исчезли? – Молли шокировано уставилась на Ремуса, потом перевела взгляд на мужа. Тот только кивнул, но Молли смогла разглядеть в его глазах странные искры беспокойства и чего-то еще, что она не могла понять. Никто не заметил, как комнату покинул Рон. Мальчик поднялся на чердак, в совятню Блеков и сел на пол в углу. «За что? Я не буду больше завидовать, честно, только, пожалуйста, верните его назад. Я не знаю, кто там есть, но я клянусь, что стану ему лучшим братом и другом, но сделайте так, чтобы все было хорошо, и он нашелся», - Рон сердито вытер кулаком слезы, которых сначала и не заметил.
- Сын, - Рон поднял голову и увидел отца, присевшего рядом с ним.
- пап, скажи, все ведь будет хорошо, правда? – Рон посмотрел на отца.
- Не знаю, Рон, не знаю, но сейчас очень многое изменится, - проронил Артур. – Ты уже взрослый, поэтому все сможешь правильно понять. Жизнь Гарри у родственников была намного хуже, чем мы думали, и рассказывал Гарри.
Отец и сын сидели в совятне, прислушиваясь к крикам, которые раздавались с первого этажа. Рон поежился. Он знал всегда спокойно, мило улыбающегося профессора Люпина, но тот, кто сейчас орал на директора был совсем другим, страшным и злым. Детей уже выгнали из столовой и направили в свои комнаты.
Снейп, поняв, что оборотень сейчас сделает что-нибудь непоправимое, плюнул на все и поступил как настоящий гриффиндорец. С безрассудной храбростью он просто обрушил на голову разъяренного оборотня стоящую на столе дорогущую вазу из хрусталя. Ремус замолк на середине своей обвинительной тирады, удивленно посмотрел на зельевара и свалился прямо ему на руки. Снейп подхватил Люпина на руки, подивившись его легкости, и транспортировал его в спальню, в которой оборотень обычно ночевал в этом доме. Сказать, что все были удивлены его поступком, значит, ничего не сказать. Да, палочка, заклятие, или даже ядовитая речь, но вот так стукнуть человека по голове было совершенно не в духе мастера зелий.
- Спасибо, Северус, - Дамблдор с благодарной улыбкой посмотрел на Снейпа, но тот лишь скривился в ответ, зная, что в данном случае он помог не директору, а как раз оборотню. Следующие полчаса Грюм выкладывал уже в нормальном режиме все, что им удалось выяснить. Затем Дамблдор начал раздавать приказы, кто что должен делать. Основной задачей было выяснить, куда же пропал Гарри Поттер.
Северус засел в лаборатории, и теперь все свои силы тратил на поисковые зелья. Команда из трех человек была направлена в Литтл-Уининг. Их задача состояла в том, чтобы проникнуть в дом номер четыре и провести там тщательный обыск. Часть членов Ордена направили на поиски и расспросы по городу. Все результаты были отрицательными. Из дома принесли вещи Гарри, в том числе и его палочку, а вот это стало настоящим шоком для магов. Рон держался рядом с отцом все время, ему все больше не нравилось происходящее. Первые три дня августа дали понять всем – так просто найти мальчика им не удастся.
Снейп вошел в комнату Люпина, который сидел в ней с тех пор, как его туда засунул зельевар.
- Нам надо поговорить, - Северус посмотрел на мужчину, сидящего около окна.
- Ну? – Ремус даже не обернулся в сторону своего школьного врага.
- Не делай глупостей, - произнес Снейп. Ремус вздрогнул и повернулся к зельевару. – Эти три дня многое объяснили.
- Неужели? = ядовито сказал Ремус. – А до этого ты верил, что Гарри купается в лучах славы и безмерной любви?
- Я действительно так думал, - ответил Снейп.
- Ты занимался с ним окклюменцией, Снейп, - разозлился Ремус.
- Я не читал его, и, если честно, не мог понять его реакции, - вздохнул зельевар. – До сих пор.
- Рад за тебя, - усмехнулся Люпин. Снейп бросил странный взгляд на оборотня, а тот тем временем продолжил. – Дамблдор теперь меня избегает как чумы. Я даже мог поспорить, что он знал о том, как обращались с Гарри эти магглы. Это не человек, Снейп. Не человек.
- Я еще раз повторю, не делай глупостей. Убить его ты всегда сможешь потом, сначала надо разобраться в происходящем, - Снейп трансфигурировал кресло и сел напротив Люпина. – Думаю, нам пора решить все наши разногласия, Ремус.
Комната оказалась запечатана заглушающими и запирающими чарами. Артур, видевший, как к оборотню вошел Снейп периодически проверял дверь, но из-за чар ничего нельзя было сказать точно. Спустя пять часов оба мужчины появились на кухне под аккомпанемент криков портрета мамаши Сириуса. Правда, она вдруг как-то внезапно замолкла и бросила странный оценивающий взгляд на Ремуса и Северуса. Мужчин на кухне встретили насторожено, даже слишком, наверное, боялись очередной вспышки ярости от Ремуса, но тот вел себя спокойно, но в то же время отстраненно. Ему было о чем подумать после разговора со Снейпом, но сейчас все его мысли были заняты только Гарри. В голове, не переставая, крутилось: «Где же ты, Гарри? Надеюсь, этот день рождения у тебя лучше, чем все предыдущие»
Если бы Ремус знал, что его надежда имеет под собой реальные основания. Орден Феникса занимался с этого дня только поисками Гарри, даже не догадываясь, что Гарри Поттера, как такового, они не увидят больше никогда.

В течение двух дней Том, Питер и чета бывших теперь уже Дурслей обратила внимание, что если они случайно называли мальчиков Гарри и Дадли, те просто не реагировали, но стоило только произнести их, как оказалось, настоящие имена, юноши тут же отвечали. Адриан даже с седыми волосами был тем же Гарри Поттером с известным всему магическому миру шрамом. А вот в Демиане от Дадли ко второму августа не осталось ничего. Именно утром второго августа глаза Демиана окончательно стали синими – цвета Райнвекло и Слизерина. Высокий подтянутый шатен с синими глазами стал настоящим красавцем, голос, когда он говорил, казалось, обволакивал собеседника бархатом. Родители смотрели на сына с ужасом и благоволением просто по тому, что он ничем не напоминал их того сына. Здесь и сейчас перед ними был саркастичный, не допускающий рукоприкладства, и умный, чего не наблюдалось до этого, молодой человек. Бывшим Дурслям пришлось смириться с тем, что их жизнь круто изменилась.
- Анна, Виктор, думаю, Адриан уже в состоянии передвигаться, - Том вошел на кухню, где в данный момент были оба вышеозначенных человека. Супружеская пара недоуменно посмотрела на мужчину. – Я говорю о том, что пора бы нам всем наведаться в Гринготс.
- Ты думаешь, там есть ответы на наши вопросы? - решил уточнить Виктор.
- Ну, не зря же в шкатулке лежит ключ, - подал плечами Том.
- Кстати, я хотел бы на него взглянуть, - в кухню вошел Питер и тут же сел на стул верхом. Анна молча встала и вышла.
- У тебя есть какие-то мысли? – спросил Том.
- Да, но сначала я должен посмотреть на ключ, - кивнул Питер. – Я и сам хочу наведаться, наконец, в сейфы Хаффлпафф. И надеюсь, Виктор составит мне компанию. Мы же все-таки одного рода.
- Думаю, он и не сможет войти в сейфы Андерсов, если их защита настроена на крови, - задумчиво пробормотал Том. Виктор за эти почти два месяца уже стал спокойнее относиться ко всем разговорам о магии и традициям этого мира, к которому его все-таки привела судьба, как он ни пытался от нее отмахнуться в прошлом.
- Что значит защита крови? – решился он на вопрос.
- Пройти сможет лишь тот, в ком течет рода, - пояснил Питер, немного удивленный тем, что Виктор задал вопрос. До этого момента Анна и ее муж только слушали, никогда не уточняли и ничего не спрашивали, в отличие от Демиана.
- Для этого надо дать этой защите своей крови? – уточнил Виктор.
- Совершенно верно, - кивнул Том. – Обычно хватает и капли.
- Как у вас все странно, - задумчиво произнес Виктор.
- У нас, Виктор, у нас, - поправил его Питер, на что получил лишь обреченный вздох и кивок головы.
В это время как раз вернулась Анна вместе со шкатулкой. Через секунду Питер вертел в руках черный ключ с номером 205 и готической буквой Т.
- Так я и думал, - усмехнулся Питер.
- Может быть, и с нами поделишься своими выводами? – съязвил Том.
- Это сейф на нижнем уровне, которым заведует ни кто-нибудь, а сам Танкграйв, - усмехнулся Питер.
- А кто это? – Анна непонимающе посмотрела на мужчин.
- Банк принадлежит гоблинам и разделен на уровни по степени безопасности. Дело в том, что гоблины преданы только себе и своим клиентам. Они стараются не доводить до того, чтобы кто-то мог вмешаться в их дела или дела их клиентов. Состояния пропавших родов автоматически переносятся в так называемый запретный уровень. Насколько мне известно, лет так двести, если не больше, никто не предъявлял ключей от сейфов этого уровня, - рассказал Питер.
- И этот ключ, - Анна указала на предмет в руках Питера, - именно от сейфа на этом уровне?
- Да, именно, - кивнул Питер.
- Думаю, что он не единственный сейф Андерсов, просто от вас требуется войти в него прежде, чем ознакомиться со всем остальным имуществом рода, - сказал Том.
- Да, согласен, - согласился Питер. – Думаю, лучше всего будет не афишировать наши лица.
- Гоблины спокойно относятся к тайнам своих клиентов, так что тут проблем не предвидится, - прищурился Том. – Меня только волнует, выдержит ли этот день Адриан. Он хоть и встал на ноги, но все же не настолько выздоровел, чтобы весь день провести на ногах.
- Ну, ты как Слизерин, думаю, сможешь войти в сейф Андерсов, вот и проследишь за моим крестником, - пожал плечами Питер.
- Как у тебя все просто, - скривился Том.
- Ты сам ему в няньки нанялся, - отпарировал Питер в ответ.
- Ладно, тему закрыли. Завтра с утра идем в Косой переулок и решаем там все необходимые вопросы, - подвел итог разговору Том.
- Да, ты, Анна, Демиан и Адриан идете в сейф Андерсов, а вот я и Виктор – в Хаффлпаффский, - дополнил его Питер.
- У тебя к нему есть ключ? – удивился Том.
- Том, друг мой, не задавай глупые вопросы, зная на них ответы, - съязвил Питер. Том окинул невысокого шатена пронизывающим взглядом и бросил, не вынимая палочки, зная, что эффекта не будет в любом случае.
- Круцио.
- Ах, как больно, - издевательски пропел Питер, но все-таки из кухни ретировался, на всякий случай.
На следующий день всей компанией они отправились в Косой переулок. В тупичке, рядом с Дырявым котлом все шестеро накинули на себя темно-синие мантии с серебряной вышивкой. Они висели в шкафу в их квартире. Глубокие капюшоны закрыли лица.
- Какое счастье, что сейчас только семь утра, а то было бы весело, когда нас каждая аврорская собака останавливала, - пробурчал себе под нос Том.
- А чего нам боятся? – не понял Демиан.
- Тебе, собственно говоря, ничего, а вот твоей маме, отцу и Адриану будет не очень весело, - скривился Питер, а затем добавил. – Слишком узнаваемы.
До банка они прошли без приключений, правда, удивились тому, что на улочке было довольно много народу для столь раннего часа. Конечно, на них обращали внимание, но дорогие мантии успокаивали хотя бы тем, что не были пожирательскими, вот то, что шестеро людей прятали лица, настораживало.
- Чем мы вам можем помочь? – вежливо поинтересовался у прибывших гоблин. Работники банка настороженно посматривали на клиентов. Причиной тому послужило то, что чары банка не смогли их опознать. Те действительно на данный момент были безлики, чему поспособствовали плащи Андерсов.
- Танкграйв, - мужской баритон отдавал холодностью и властностью. Ответ произвел эффект разорвавшейся бомбы, только с другим результатом. Все разговоры в холле банка сразу же прекратились. Несколько ранних клиентов, в том числе и Люциус Малфой, сидевший на стуле чуть в стороне, поэтому не видимый для шестерки, а также гоблины мгновенно замолчали. О личности названного гоблина были осведомлены все в магическом мире, как и о том, что именно он "охраняет".
- Секунду, господа, - наконец, обрел дар речи гоблин и бросился со всех ног вызывать одну из самых таинственных в то же время личностей банка. Шестерка за все время, что ждала гоблина, простояла на том же месте, где и остановилась. По углам стали раздаваться шепотки, начали строиться различные предположения.
В холл вступил облаченный в боевой костюм гоблинов старший хранитель "запретного уровня" - Танкграйв. Оглядев помещение и застывших там людей, он без особых проблем определил своих клиентов. Особого удивления у него не было. Рано или поздно все равно кто-то должен был появиться. В "запретном уровне" было больше трехсот сейфов, многие из которых, правда, никогда не будут открыты, некому их просто открывать.
Подойдя к таинственной четверке, Танкграйв представился:
- Танкграйв. Чем могу служить?
Вместо ответа, затянутая в тонкую перчатку женская рука протянула ему ключ. Взяв ключ, Танкграйв бросил взгляд на номер и замер. Происходило что-то из ряда вон выходящее. Это поняли все, кто находился в этот знаменательный час в холле банка Гринготс. Но то, что произошло дальше те, кто в этот знаменательный день оказался в банке, запомнили на всю оставшуюся жизнь, в том числе и лорд Малфой. Еще не пришедший в себя Танкграйв увидел, как ему протягивают руку еще один человек из этой шестерки, на раскрытой ладони которого лежала серебряная метка-порт, с помощью которой можно было открыть родовой сейф без ключа. Боясь увидеть там нечто подобное ключу с невероятным номером, гоблин все-таки взял метку, напоминающую монету и взглянул на изображение.
- Ут ча ракту ма тирату да фару, - пронеслось по всему залу ругательство на гоблинском языке. Выражение было настолько непереводимым, что все гоблины повысовывались из своих секций и уставились на очень сильно, невероятно сильно, удивленного Танкграйва А увидеть хранителя "запретной секции" с отвисшей челюстью и глазами, напоминающими блины, да в придачу перешедшего на гоблинский язык, причем не цензурный, это многого стоило. У всех в головах вертелся один вопрос - что же такое эти незнакомцы передали Танкграйву?! Это само по себе было неожиданно, но значить могло только одно: предъявленные ключи к сейфам "запретной секции".
Танкграйву все-таки удалось взять себя в руки. Он показал рукой своим клиентам следовать за ним. Все шестеро хранили молчание, но на самом деле Демиан еле сдерживался, чтобы не расхохотаться, Том презрительно кривился, Питер усмехался, Анна и Виктор были слегка напуганы, а Адриан стоял с мрачным выражением на лице. Пройдя весь холл до дверей, ведущих в хранилище, Танкграйв и его клиенты покинули холл под нарастающий шепот.
Поездка на вагонетке с бешеной скоростью прошла нормально только потому, что Питер и Том к ней морально подготовили своих товарищей, в том числе напоив зельем от укачивания и тошноты. Так что все выглядели после поездки пристойно.
- Мы прибыли. Ваш сейф.
- Благодарю, мистер Танкграйв, - услышал он в ответ женский голос, до сих пор хранивший молчание.
- Этот сейф находится под кровной защитой, - решился на объяснения гоблин. Это был самый странный сейф на уровне: кому он принадлежал, и что было в нем, не знал никто, совсем никто, даже не догадывался. Если по поводу остальных сейфов знали достаточно много или догадывались об их содержимом, то про этот вот уже три с половиной сотни лет ходили легенды.
Танкграйв расслышал легкий вздох, после чего дама подошла к дверям сейфа, сняла перчатку. Один из мужчин протянул ей серебряную иглу. Женщина проколола себе большой палец, потом поднесла его к двери и провела им ровно по середине, где была видна небольшая то ли царапина, то ли трещина. На самом деле это была небольшая выемка именно для такой процедуры. С тихим шелестом двери начали открываться.
- Еще раз благодарю. Дальше мы справимся сами, - холодно произнес один из мужчин.
- Будьте так добры, отвести нас к нашему сейфу, - тут же подал голос еще один мужчина. По голосу ему можно было дать от тридцати до тридцати пяти. В это время Анна спокойно прошла в открывшийся проем. Демиан обернулся и посмотрел на Тома, тот кивнул и дал ему еще одну иглу. Юноша спокойно повторил процедуру, только провел по косяку справа на уровне метки крови, и тут же шагнул в сейф. Следующим был Адриан. Когда его кровь соприкоснулась с металлом двери, то проход вспыхнул золотым барьером, и в нем образовалась арка, с двух сторон которой стояли стражи, склонившие колени.
- Все ни как у людей, - буркнул парень прежде, чем прошествовать внутрь.
- А у тебя иначе не бывает, - ответил ему Том, хмыкнув, затем повернулся к все еще не уехавшим Виктору, Питеру и Танкграйву. Его фраза предназначалась именно гоблину. – Мы не знаем, сколько у нас займет времени посещение сейфа.
- Вы можете находиться здесь столько, сколько нужно, - склонил голову Танкграйв. Том кивнул, уколол палей и провел по косяку. Пройти он, конечно, прошел, но не так легко, как это показалась. Защита его приняла, да не совсем, доставив несколько очень неприятных моментов.
- Брр, - передернул плечами Том, когда оказался в полутемном помещении, где как раз одна за другой постепенно вспыхивали свечи. Двери закрылись. Гоблин несколько секунд смотрел на нее, после чего встряхнулся и обратил внимание на еще двух клиентов, которых ему предстояло вести к сейфу самой Хельги Хаффлпафф.
Анна, двое подростков и Том скинули с головы капюшоны. На лице мужчины было такое выражение, словно он съел килограмм лимонов.
- Чего такой кислый? – Адриан с интересом разглядывал мужчину.
- Передо мной вот арки не появляются и золотые призрачные стражи на колени не становятся, - съязвил Том в ответ.
- Ага, перед тобой твои пожиратели на коленках ползают, - не остался в долгу Адриан.
- Пфф, - фыркнул Том, отворачиваясь от подростка. Ему на самом деле дискомфортно, он никак не мог отойти от прохода сквозь кровную защиту.
Демиан в это время обошел довольно просторный зал. Вдоль стен в небольших низах стояли стеклянные витрины, где лежали медальоны, кинжалы, кольца, колье и многое другое. Почти в самом центре комнаты, или сейфа, располагались два невысоких постамента, на которых стояли большие открытые шкатулки из черного дерева без каких-либо украшений. Вокруг постаментов стояло четыре удобных дивана. Именно туда и пошли все четверо. Адриан подошел к постаментам первым. Он провел рукой над одной из шкатулок, не касаясь ее содержимого. На белой бархатке лежало восемь палочек.
- И почему мне кажется, что это палочки Основателей? – задал риторический вопрос Том.
- Наверное, потому, что это они и есть, - ответил Адриан, указывая рукой на табличку на внутренней стороне крышки. Там действительно было выгривировано, что здесь лежат основные и вторые палочки Ровены Райнвекло, Годрика Гриффиндора, Хельги Хаффлпафф и Салазара Слизерина. Демиана же заинтересовала вторая шкатулка. Там на самом верху лежало письмо.
"Моим потомкам.
Если вы стоите и читаете это послание, значит, вы пришли, чтобы возродить могучий и древний род Андерсов. Когда-то давно, я и мой друг, потомок Хельги Хаффлпафф, решили, что будет лучше, если наши семьи на время уйдут из мира магов. Слишком много внимания было нацелено на нас, слишком многие хотели нами манипулировать. НО МЫ ДЕТИ ЛЕДИ РОВЕНЫ И ЛОРДА САЛАЗАРА! Если вы пришли, то кому-то из вас потребовалась помощь, и очень срочная. А также это означает, что мы все-таки не учли все аспекты, и в ком-то из моих потомков пробудилась волшебная сила. Мир магов жесток и зачастую не знает, что творит со своими детьми. Я не знаю, смогу ли вернуть вам магию, но надеюсь на это. Но как бы то ни было, Андерсы вернутся, даже если останутся сквибами, только вот титулы основателей могут носить маги. Но не будем загадывать.
Во-первых, следуйте инструкциям в этом письме с тщательной доскональностью. Во-вторых, после принятия зелий, расположитесь на диванах, некоторое время вы проспите. Ну и, в-третьих, до встречи после вашего пробуждения.
Лорд Чарльз Амадей Андерс".
- Мда, веселенькая перспектива, - протянул Демиан.
- Ладно, за дело, - сказал Том, и, достав второй лист из послания, стал быстро раздавать Анне, Демиану и Адриану бутылочки с зельями. Он проследил за тем, чтобы все они были выпиты в нужном порядке. Спустя полчаса в комнате в бодрствующем состоянии остался только Том. Он обратил внимание, что в шкатулке зелий было как минимум на десять человек. Пока двое подростков и женщины были погружены в сон, Том тщательно исследовал комнату. Через час он был уже весь в чтении дневников потомков Ровены и Салазара. Том даже не заметил, как летит время, и что происходит вокруг.
В то же самое время Питер и Виктор без особых проблем прошли в сейф своей родоначальницы. Их кровь была принята сразу и двери открылись. Танкграйв кивнул двум мужчинам и удалился, ворча про себя на гоблинском языке.
- Что ж, давай осмотримся, - предложил Питер, снимая капюшон с головы. Виктор последовал его примеру. Оказалось, что сейф был несколько необычный. За Хельгой Хаффлпафф числилось восемь сейфов, и во все из них можно было попасть из основного, где сейчас и находились ее потомки. Виктор был впечатлен количеством денег, которые занимали два просторных помещения; драгоценностями, хранящимися в специальных ларцах, библиотекой, картинами и многим чем еще. В основном зале была, наверное, самая ценная вещь, какая только может быть у рода – гобелен с родословной, который заканчивался тремя людьми, носящими титул принцев Хаффлпафф – Невиллом, Демианом и Адрианом, причем первый и последний были выходцами из одной ветви – Лонгдейлов.
- Это потрясающе, - проводя рукой по гобелену, зачарованно произнес Виктор.
- Это наша история с самого истока, - улыбнулся Питер, который был рад увидеть это сокровище своими глазами. Но была одна странность – гобелен не мог решить кому принадлежит титул Лорда, линии шли от обоих и стоял большой знак вопроса. – Теперь понятно, почему у меня не выходят полностью чары главы рода. Титул не обрел своего хозяина.
- То есть, я могу оказаться Лордом? – удивился Виктор.
- Да, ты как де Вера, стоишь выше меня по статусу, - кивнул Питер.
- С ума сойти, - вырвалось у бывшего Дурсля.
- Привыкай, все изменилось, - усмехнулся Питер.
- Никогда бы не поверил, что такое может произойти со мной, но это случилось, и именно со мной, - Виктор провел еще раз рукой по именам своих предков.
Так, обмениваясь впечатлениями и разговаривая, они, забыв о времени, изучали свой родовой сейф. А когда нашли в одной из шкатулок дневники Хельги, то совсем потеряли счет времени, как и Том, увлекшись историей Основателя. В себя они пришли только через сутки и удивленно уставились друг на друга. Опомнившись, ринулись к выходу. Там их ждал уже порядком расстроенный Танкграйв.
- Хвала Шарстрану, - воскликнул гоблин, благодаря своих богов. – Я уже и не надеялся никого из вас увидеть. Да и из 205-го сейфа тоже никто не выходит.
- Они все еще там? – удивился Питер.
- Да, - кивнул Танкграйв, ведя вагонетку к сейфу Андерсов.

Том повернул голову на легкий стон и замер, уставившись в зеленые глаза, только вот цвет был не тем, к которому он уже привык. Глаза были насыщенного темно-зеленого цвета, которые манили, затягивали. Том встряхнул головой, выходя из-под гипноза этих глаз, и только тут смог нормально рассмотреть юношу: волосы больше не были седыми, а отливали серебром, фигурка стала тоньше и выше, судя по тому, как смотрелась сейчас одежда на нем. "Придется по всем вещам пройтись бытовой магией", - пришла в голову мысль. Кожа стала светлой, ресницам могла бы позавидовать любая красавица, губы были четко очерчены. Том перевел взгляд на другой диван, там все еще спал Демиан. Разительных перемен, как с Гарри-Адрианом, не было, но волосы стали чуть светлей, черты лица тоньше, фигура обрела аристократическое изящество. "Они оба были бы прекрасными пианистами", - подумал Том, разглядывая узкие ладони с длинными пальцами.
- Ох, - Анна открыла глаза, чем привлекла к себе внимание Тома. Единственная мысль, которая пришла ему при виде своей родственницы, можно сказать кузины, что надо бы нанять отряд телохранителей и отстреливать всех, кто захочет подойти к этой красавице. Рост примерно метр семьдесят пять, густые, спадающие ниже талии серебристые волосы, оттенка на два светлее, чем у Адриана, тонко очерченное лицо греческой богини, яркие синие глаза и идеальной формы губы. Фигуре могли бы позавидовать даже самые известные модели: длинные стройные ноги, тонкая талия, высокая грудь, изящные руки.
- Нам нужны киллеры, - заявил Демиан, который уже проснулся и с интересом рассматривал мать.
- Зачем? – Анна повернулась к сыну, больших перемен она в нем не заметила, а вот Адриан вызвал у нее вздох удивления, смешанного с восторгом.
- Отстреливать все, кто будет приставать к тебе и Адриану, - мрачно заявил Демиан. Анна встала и подошла к зеркалу, которое они заприметили еще при осмотре сейфа. Женщина придирчиво, с некоторой опаской, рассматривала свой образ. Понять, нравиться он ей или нет, не представлялась возможным. Через некоторое время подошел и Адрианом, встал рядом, почему-то нахмурился. Серебристые волосы свободной шелковой волной спускались ему ниже плеч, глаза из-за мрачного настроения, в котором он сейчас прибывал, стали почти черными. Том подошел к обоим блондинам и провел палочкой вдоль их тел. Теперь одежда сидела идеально по фигуре. Демиан хмыкнул, оценивающе окинув взглядом мать и кузена.
- В одиночку никуда не ходите, - заявил он.
- На себя посмотри, - бросил Адриан, одаривая брата хмурым взглядом.
- Сделай лицо попроще, – усмехнулся тот в ответ. – Такой лапочке совсем не идет мрачное выражение лица. Идеальны были бы капризно надутые губки.
Демина быстро перескочил за стенку дивана, когда Адриан бросился на него с яростным выражением на лице.
- Что, и пошутить уже нельзя? – сквозь смех воскликнул Демиан.
- Я таких шуточек не понимаю, - рявкнул Адриан.
- Но ты же, действительно, лапочка, - сделал невинные глаза Демиан. – Том, подтверди.
- О, еще какая, - усмехнулся мужчина. Адриан медленно повернулся к нему, и Том стал свидетелем, как глаза становятся светлее, почти изумрудного цвета по краю, а ближе к зрачку темно-зеленые. Выглядело это красиво. Том выдохнул, а затем все-таки решил добавить. – И на правду не обижаются.
- Я вам такую жизнь устрою, - выпалил юноши, но придумать, что еще сказать не успел. Его прервали.
- О, какая интересная смесь. Если бы не знал, что передо мной Андерс, кровь от крови Ровены и Салазара, сказал бы, что тут сам сын Годрика Гриффиндора, - голос был глубоким и чуть насмешливым. Вся четверка обернулась в сторону голоса. На стене, где до этого ничего не было, теперь висел портрет мужчины лет тридцати пяти в одежде где-то середины семнадцатого века. Он с легкой усмешкой на лице на лице разглядывал собрание перед собой: очаровательная молодая женщина, такой молодой человек, скорее всего ее сын, а вот второй юноша имел в себе еще что-то смутно знакомое, а вот в мужчине он был абсолютно уверен. Это был настоящий Слизерин, без каких либо примесей других кровей, но возникал вопрос, что он тут делает, поскольку мужем женщины он не был.
- Вы кто? - наконец, прервал молчание Демиан.
- Чарльз Амадей Андерс, - выдал Адриан, а затем добавил. – Дежавю.
Анна, Демиан и Том уставились на юношу, как и портрет. Адриан же нахмурился, пытаясь поймать мысль, которая все время ускользала. В голове то и дело всплывали странные фразы, которые говорит он сам и этот портрет.

"Вспышки из первого отражения"
- Добро пожаловать, молодой человек! – поприветствовал его Чарльз.
- Привет! – хриплым от сна голосом поздоровался Гарри.
- Хочешь на себя посмотреть? – спросил Чарльз. Гарри удивленно на него взглянул. Чарльз хихикнул. – Поверь, есть на что! Хотя... Скажи, а тебе никто не удосужился дать зелье восстановления зрения?

- Ничего страшного, Анна. Добро пожаловать в род Андерсов! – Чарльз церемонно наклонил голову.
- Петуния?! Это ты?! – и столько было изумления в этих словах, что юноши не выдержали и рассмеялись.
- Вам, по-моему, стоит тоже посмотреть в зеркало, - сквозь смех произнес Дадли. Две пары глаз уставились на юношей. Потрясенная от представшей ее глазам картины, Петуния осела на диван. Вернон медленно подошел к подросткам, осмотрел их и, неуверенно глядя то на одного, то на другого, произнес:
- Гарри? Дадли?

- Это значит, Анна, что твой сын потомок трех Основателей, - утвердительно произнес Чарльз Андерс.
- Да, милорд.
- Ох, Анна, не называй меня так, можно просто Чарльз.
- Конечно... Чарльз, - чуть замялась Петуния.
- А Гарри, значит, потомок Салазара и Райнвекло. Неплохо.
- Эээ... Чарльз. Гарри не только Андерс, он еще и... Поттер, - как-то совсем испуганно произнесла Петуния.
- ПОТТЕР?! НАСЛЕДНИК ГОДРИКА?! - у портрета был шок, не меньше. - Это тоже проделки твоего деда, Анна?

- Значит, так. Есть еще одна тайна, касающаяся Ровены Райнвекло, и, естественно, ее потомков. О ней Хранители, пришедшие после меня, не знали. Тайна осталась только со мной. Я ждал возрождения, то есть, тебя, Анна, Дадли и Гарри. - Чарльз остановился, посмотрел на каждого из названных им, перевел дыхание и выпалил, - ВЫ - ПОТОМКИ МОРГАНЫ!

- Так. А ну загнали Салазара куда подальше, - вдруг выдал, отошедший от шока Чарльз. Гарри и Дадли подавились словами, не успевшими слететь с их губ.
- Чего?! – хором произнесли они.
- Я говорю, загоните Салазара куда подальше, - повторил портрет, настороженно глядя на подростков.
- Какого Салазара? – закричал Дадли.
- Того самого, - глубокомысленно ответил предок. Дадли и Гарри, посмотрели на него как на сумасшедшего.
"Конец вспышек"

Адриан передернул плечами, пытаясь отделаться от нахлынувшего на него странного ощущения.
- Точно, дежавю, - повторил он.
- Адриан, в чем дело? – Демиан смотрел на кузена с легкой настороженностью.
- Это все уже, кажется, было, - Адриан посмотрел прямо в синие глаза кузена.
- Таааак, еще один, - протянул тот в ответ. – И что тут происходит, в конце концов?
- Сначала, я хотел бы узнать, почему здесь нет никого из де Вера? – задал вопрос портрет.
- Он здесь есть, но они с Питером пошли в сейфы Хаффлпафф, - сказал Том.
- Еще один потомок Хельги? – было видно, что портрет удивлен, но быстро пришел в себя. – Он нужен здесь. Ему тоже нужно вернуть себя. Позовите его, и второго тоже.
- А они сюда смогут пройти? – язвительно спросил Том. – А ту меня чуть в бараний рог не скрутило.
- Защита уже снята, поскольку тут находятся Андерсы, живые, - последовал ответ. Том фыркнул, после чего пошел к входу. Двери открылись. Самое интересное было в том, что Том их видел, но вот они не видели ничего кроме тьмы за открывшимся проходом.
- Питер, Виктор, входите, - произнес Том. – Мистер Танкграйв, нам необходимо еще время. Думаю, мы отсюда выйдем, только завтра.
- Я буду вас ждать здесь в девять часов утра, - сдержано кивнул гоблин, хотя сам умирал от любопытства. Таких странных клиентов у банка еще никогда не было. Пошли вторые сутки, как они пришли в Гринготс. "Кажется, назревает что-то интересное", - подумал Танкграйв, направляясь в свой кабинет. На лице гоблина появилась усмешка, когда он вспомнил отряд авроров, явившийся по душу их новых и странных клиентов.
Через час после появления шестерых неизвестных в холле Гринготс, туда ввалился отряд авроров численностью в двенадцать человек. Они потребовали магов в темно-синих мантиях с серебром. Гоблины не тот народ, который можно запугать, поэтому господам из Аврората довольно мягко указали на дверь. Те намека не поняли, после чего выслушали гневную тираду от старшего менеджера, в которой оскорбления чередовались с довольно четким объяснением позиции банка по отношению к своим клиентам.
- Мы обязаны проверить всех подозрительных личностей, - орал командир отряда.
- А мне плевать, что вы должны. Это наша территория, - вторил ему разъяренный гоблин. – И даже если бы сюда заявился сам Темный лорд, права клиентов нашего банка защищены. А теперь ВОН ОТСЮДА!
Авроров с позором выставили из банка, чуть не натравив на них собак, которые охраняли один специальный уровень в банке. Пожалуй, не многие знали всех особенностей этого чудо-банка, и может быть, оно и к лучшему. Около банка теперь дежурили три аврора, оставленные, чтобы арестовать магов в синем. Но уже прошли сутки, а о тех не было ни слуху не духу.
- Интересно, они снимут засаду, или так и будут тут сидеть до опупения? – задал сам себе вопрос Танкграйв, затем хмыкнул. Он-то знал, что в случае необходимости, он проводит своих клиентов к тайному входу. А теперь ему оставалось только ждать.

Питер и Виктор вошли в сейф. Они еще не заметили Гарри и Петунию. Оба мужчины удивленно оглядели помещение, напоминающую просторную гостиную и одновременно зал для экспонатов. И тут их взгляды упали на двух блондинов, вернее, на блондинку и блондина.
- Мама моя родная, - вырвалось у Виктора. Он ошеломленно переводил взгляды с жены на племянника и обратно. Питер же прошел вперед и остановился перед своим крестником, настоящим, а не той иллюзии, какой он был шестнадцать лет. Мужчина протянул руку и провел по щеке красивого зеленоглазого юноши, который пребывал в замешательстве и растерянности, явно не понимая, как реагировать на такие действия.
- Правда, лапочка? – ядовито сказал Том, наслаждаясь тем, как наливаются более яркой зеленью от раздражения глаза юноши.
- Конфетка, - ответил Питер. Гарри, наконец-то, окончательно ставший Адрианом, дернулся и зашипел, как рассерженный уж. Том и Питер рассмеялись.
- На правду, моя юная куколка, не обижаются, - с насмешкой сказал Том.
- Убью, - прорычал юноша.
- Не получится, - Том уже вовсю издевался.
- Эээээ, может быть, мне кто-нибудь объяснит, что произошло? – на грешную землю вернулся Виктор.
- Вернулось наследие Андерсов, как оно и должно было быть, - произнес портрет, решивший снова подать признаки жизни. До этого он с веселыми искорками в глазах наблюдал за небольшим представлением, главным героем которого был Адриан. Юноша ему очень понравился, в нем угадывалось столько черт, но его беспокоило кое-что.
- И почему я должен быть таким? – Адриан махнул в сторону зеркало и нахмурился.
- А мне нравится, - улыбнулся Демиан, вставая рядом с кузеном. Контраст был довольно сильным. Кожа с цветом легкого загара, средне-русые волосы, яркие синие глаза, идеальный разворот плеч, высокий рост – вот таким зеркало представило Демиана Кристофера Де Вера Андерса. Мужественность и красота – вот как двумя словами можно было его описать. Адриан рядом с ним казался фарфоровой куколкой – светлая кожа аристократическая кожа, серебристые волосы, темно-зеленые глаза, на две трети головы ниже своего кузена, хрупкое и изящное телосложение.
- Я похож на девчонку, - надулся парень.
- О, я как представлю, кому достанется этот изысканный деликатес..., - Том мечтательно закатил глаза. Демиан успел перехватить разъяренного кузена поперек туловища, когда тот с рыком решил наброситься на мужчину.
- Ну, хватит издеваться над ним уже, - Демиан укоризненно посмотрел на ухмыляющихся Тома и Питера.
- Нам необходимо вернуть внешность и Де Вера, прежде чем мы пойдем дальше, - вмешался портрет.
Вернон проделал те же процедуры и спустя минуту уже спал на одном из диванов. Раздраженный Адриан сидел рядом с Демианом и демонстративно игнорировал Тома и Питера, беседующих с Анной.
- Адри, прекрати уже, ты прямо как маленький ребенок, - прошептал Демиан. – Кончай ты так сверлить их взглядом, у них в голове скоро дыры будут от твоих лазеров.
- Вот скажи, почему я не могу быть как ты? – прошипел юноша с расстройством.
- Потому ты такой, какой есть, - последовал ответ от кузена.
- Ага, всегда надо выделиться, чтоб быть не как все, - проворчал Адриан, перемещая взгляд на шкатулку с палочками.
- А мне нравится твой вид, такой классный, правда, охранять тебя придется от всех, чтоб на сувениры не разодрали, - хмыкнул Демиан, в следующее мгновение он схватил брата за руку. – Ты куда?
- Хочу посмотреть на палочки, - удивленно взглянул на кузена Адриан. Демиан тут же поднялся на ноги. Портрет молчал, просто наблюдал за своими потомками. Он легко опознал в Томе наследника Салазара Слизерина, с удивлением узнал в Питере – потомка Хельги, но определить линию не смог. С Анной все было понятно – типичный Андерс, где внешность однозначно Ровены, а вот с двумя юношами он никак не мог определиться. У Адриана была характерная внешность Ровены, но зеленые глаза достались ему непонятно от кого, ведь и у Ровены, и Салазара они были синие. Но все-таки женитьбы на других представителях магических родов могли повлиять на такой момент, что-то еще затесалось в генофонд рода, а вот фигуркой юноша пошел как в Ровену, так и в Годрика, что само по себе было странно. Глаза у Чарльза Амадея Андерса расширились от полученного шока – Адриан мог быть еще и наследником Годрика, но как? Да и с Демианом не все было так просто. Цвет волос был не типичным для Андерсов. Чарльз перевел взгляд на Виктора, затем снова на Демиана. Но ни к какому выводу пока не пришел, хотя подозрение закралось.
Адриан и Демиан тем временем подошли к шкатулке с палочками. Трое бодрствующих взрослых теперь следили за ними, прекратив свой разговор. Юноши же полностью были поглощены тем, что рассматривали эти изысканные выполненные мастерами своего дела магические артефакты. Демиан осторожно погладил приглянувшуюся ему палочку – белую с синей вязью, спиралью идущей от кончика к ручке. Рукоять этой палочки также была белой, но в основании был вставлен серебряный диск с каким-то странным символом. Адриан нахмурился, он никак не мог уловить отголосок мысли, так настойчиво бьющейся в голове. Как только Демиан коснулся палочки кончиками пальцев, по помещению разнеслась красивая мелодия. Казалось, что в ней не было ничего человеческого.
- Палочка Ровены тебя признали, - улыбнулся Чарльз. Еще никогда, с момента, когда она потеряла свою владелицу, палочка не признавала нового хозяина. – Это удивительная палочка, ее сделали высшие эльфы специально для леди Ровены.
- Но ведь их не существует, - растеряно воскликнул Демиан.
- Сейчас, да, но тогда кое-кто еще оставался, - ответил на это портрет. – Тебе надо будет посмотреть и другие вещи леди Ровены. Вполне возможно, что и они тебя признают, - Чарльз посмотрел на второго юношу. – Попробуй теперь ты.
Адриан пробегал глазами по семи оставшимся палочкам, он никак не мог выбрать. Юноша закрыл глаза, пытаясь отрешиться от всех мыслей. Наконец, он вздохнул и посмотрел на шкатулку. Однозначного выбора все равно не было – либо серебряно-зеленая с орнаментом, выполненным черным цветом, либо красно-золотая с изображением грифона на рукояти.
- Адриан? – Чарльз вопросительно посмотрел на юношу. Анна, Питер и Том тоже подошли ближе к шкатулкам и теперь смотрели на сомневающегося юношу.
- Я не могу выбрать, - наконец, он произнес.
- Между чем и чем? – спросил Чарльз. Адриан коснулся первой палочки. Казалось, что где-то рядом шипит змея. Чувство было настолько реальным, что все оглянулись, но никого не обнаружили. Юноша тем временем коснулся второй палочки. Анна отшатнулась и вскрикнула, когда по помещению пронесся грозный львиный рык, и совсем не в единичном экземпляре. Когда все стихло, Чарльз выдал.
- Ну, и в кого ты пошел такой?
- В смысле? – не понял юноша.
- Ты вообще представляешь, что такое смешать в одном сосуде Салазара и Годрика? Мне уже страшно, а я – портрет, - получил он ответ от своего предка. Том не удержался и коснулся ярко-зеленой палочки с серебряной вязью и свернувшейся по рукоятке змеей, так его манившей. Сложилось впечатление, что они попали в змеиное гнездо, где их было не меньше сотни.
- Мда, - выдал Питер, рассматривая ту, что привлекала его больше. Ему так хотелось коснуться ее – черной с золотом. Обычная черная палочка, только по одному краю на всю длину была вставлена золотая нить, а на рукоятке гравировка. Она не была такой изящной и вычурной, как Тома, Гарри и Демиана, но казалась Питера самим совершенством.
- С тобой все ясно, - вещал в это время Чарльз, глядя на Тома. – Ты – действующий лорд Слизерин, а вот твоим наследником будет не твой сын, а Адриан, поскольку его призвала вторая палочка Салазара. Что мне не понятно, так почему первая палочка Ровены досталась Демиану, а не Анне. Дорогая, возьми свою палочку.
Женщина недоуменно посмотрела на портрет, а затем на Тома.
- Просто возьми ту, которая тебя манит к себе, - сказал Том.
- Но я ничего не чувствую, - сказала Анна. Чарльз нахмурился, вот этого он никак не ожидал.
- Тогда бери в руки каждую, - наконец, произнес он. Три палочки никак не отозвались на женщину. Наконец, она взяла в руки голубую палочку с обвитой по ручке лозой из белого металла. В середине палочки был вырезан символ. Палочка при прикосновении выпустила небольшой сноп искр. И все.
- И? – Питер посмотрел на портрет.
- Вот такого мы и не учли, - растеряно произнес Чарльз.
- Чего именно? – спросил Демиан.
- Что со временем магия может не проснуться. Крови Салазара и Ровены оказалось недостаточно, - пробормотал Чарльз, явно пребывая в других мыслях и отвечая автоматически.
- Ээээ, мама не волшебница? – уточнил Демиан.
- Не совсем, - Чарльз посмотрел на юношу.
- В чем именно нет и в чем да? – спокойно спросил Том. Анна же не знала, радоваться ей такой перспективе или наоборот плакать. Она так и не смогла привыкнуть к тому, что магия вплотную подошла к их жизни. Да, она отбросила свою ненависть, но быть самой волшебницей...
- Есть кое-какие способности, как наследницы... Но вот вторая палочка... Не могу понять..., - с перерывами между фразами говорил портрет.
- А может быть так, что наследницей была мама Адриана? Она же родилась волшебницей, как и Адриан, - предположил Демиан.
- Ну-ка, ну-ка, поподробнее, - Чарльз просто впился взглядом в юношу.
- Лили была моей младшей сестрой, магия проснулась в ней с рождения. Она получила письмо из Хогвартса и отучилась там семь лет на факультете Гриффиндор, - начала рассказывать Анна, но на последнем слове была прервана фырканьем. Чарльз Амадей Андерс с недоверием смотрел на женщину.
- Гриффиндор? Училась на Гриффиндоре? – и столько в голосе было недоумения, что Адриан не смог скрыть улыбки.
- Ну, я тоже отучился пять лет на Гриффиндоре, - сказал Адриан, но тут же добавил. – В качестве Гарри Поттера.
Ответом на это заявление стал булькающий звук. Мда, им удалось удивить портрет. Но тут взгляд Чарльза упал на все еще спящего Виктора, затем метнулся к Демиану, затем на Анну и снова вернулся к юноше. Если бы он был живым, то давно уже валялся бы на полу в бессознательном состоянии. Он, наконец, получил подтверждение тому, что Демиан Андерс был потомком трех Основателей, также как и Адриан.
- Ох, Мерлин, Моргана и Мордред, - воскликнул он. До него дошло, какое имя он услышал из уст Адриана. – Поттер? Ты сказал Поттер?
- Ну, да, - кивнул блондин, с любопытством глядя на предка.
- Твоя мать вышла замуж за Поттера? – снова уточнил Чарльз. Адриан кивнул.
- Что вас так удивляет? – Питер, наконец, оторвал свой взгляд от палочки, к которой так и не притронулся.
- Поттеры – потомки Годрика, в веке так в шестнадцатом слились с одной из ветвей Хельги, причем не побочной, слив в своей крови также две линии. А это значит..., - Чарльз замолчал, глядя расширившимися глазами на юношу. – Потомок четырех.
- Мы знаем, - кивнул Том. – Это было в документах.
- Так, чего я не понимаю, так это почему в его матери проснулась магия, это раз. Во-вторых, почему она не проснулась раньше? Мы ставили временной ограничитель, но никак не на такой долгий срок. Я уже и не помню, сколько здесь нахожусь. Лет так двести, наверное, - рассуждал Чарльз.
- Побольше, - хмыкнул Том.
- Ох, - раздался стон. Все сразу перевели взгляды на источник. На диване сидел мужчина, внешность которого можно было сравнить только с внешностью Питера. Сейчас их можно было принять за братьев – один цвет волос, глаз, телосложение, только Виктор был повыше.
- И откуда вы все взялись на мою голову? – простонал портрет.
- Нечего было устраивать экзекуции на собственном роду, - поддел его Адриан.
- Но, но, молодой человек, прошу не забывать, я вас все-таки старше и прихожусь вам там каким-то по счету прадедушкой, - не остался в долгу Чарльз. Кажется, в нем начал просыпаться присущий ему при жизни сарказм и веселый дух.
- Да, да, конечно, - усмехнулся Адриан, но Чарльз уже вовсю требовал от Виктора присмотреть себе палочку. Эффект оказался таким же как и у Анны. У него в руках отозвалась только вторая палочка Хельги, выбросив сноп ярко-оранжевых искр, после него Питер все-таки прикоснулся к той заветной палочке, что так тянула его к себе. Звуки дождя и ветра наполнили помещение.
- Очень интересно, - задумчиво разглядывая собрание магов перед собой, произнес Чарльз. – Передо мной стоит лорд Слизерин, его наследник принц Слизерин и одновременно лорд Гриффиндор, насколько я понимаю, лорд Райнвекло, - взгляд на Демиана. – Который к тому же является принцем Слизерин и Хаффлпафф и, наконец, сам лорд Хаффлпафф, - Чарльз остановил свой взгляд на Питере. Виктор облегченно выдохнул, ему совсем не нравилась мысль быть каким-то лордом, хватало и того, что уже случилось. Чарльз вздохнул и продолжил. – Надо проверить это.
- Как? – одновременно воскликнули Демиан и Адриан.
- Родовые перстни, - ответил Чарльз.
- Насколько мне известно, все четыре перстня были утрачены где-то в шестнадцатом-семнадцатом веке, - скептически произнес Том. На лице Чарльза Амадея Андерса появилась странная улыбочка.
- Ты загляни вон в ту шкатулку, - посоветовал портрет, указывая на серебряное изделие. Питер первым подошел к шкатулке и принес ее к столику, затем аккуратно открыл. На бархатной красной поверхности лежало четыре кольца: золотое с рубином – Годрика, платина с изумрудом – Салазара, платина с сапфиром – Ровены и серебро с янтарем – Хельги. Надо сказать, что у леди Хаффлпафф все вещи были довольно простыми, не такими дорогими и изысканными, как у трех других Основателей, но при этом часто были сильнее.
- Оденьте каждый свое, проверим мое предположение, - сказал Чарльз. Том первым одел свое кольцо. Легкий звон, мягкое свечение и кольцо стало по размеру. – Никто и не сомневался, - кивнул портрет, затем перевел взгляд на Адриана. Тот поморщился, осторожно взял кольцо с рубином и одел на безымянный палец левой руки, чем удивил всех, так как родовые перстни носили на правой. От кольца отделились две ленты – красная и золотая. Сначала они закружили на запястье, затем скользнули к груди и спустились на безымянный палец правой руки. Вспышка ослепила всех. Придя в себя, они стали рассматривать юношу, вернее, украшения на нем. На запястье левой руки красовался золотой браслет, в который был вставлен большой рубин, оправленный гранатами, на груди брошь в виде грифона с глазками-рубинами, на безымянных пальцах перстни, точнее, на левом кольцо с рубином в обрамлении алмазов, а на правом – родовой перстень.
- Лили ничего такого не говорила, - выдохнул Питер, глядя на кольцо. Том недоуменно на него посмотрел, как и остальные. Казалось, что только Чарльз понимает в чем дело.
- Интересно, - покачал головой портрет, потом обратился к Адриану. – Почему ты надел перстень на левую руку?
- Просто показалось, что так будет правильно, - сказал тот в ответ. Его беспокоили взгляды Тома и Чарльза.
- Да, объясните вы, наконец, - не выдержал Демиан.
- Адриан обещан, - хором сказали портрет и Питер.
- Куда обещан? – Демиан начал злиться.
- Не куда, а кому, - исправил Чарльз. – А вот кому, пока не понятно. Алмаз – дело такое распространенное, у половины родов мира он включен в перстень.
- Это значит, что Адриан помолвлен? – уточнила Анна.
- Да, именно так, - кивнул портрет.
- Как всегда, - вздохнул Адриан и сел на диван, отойдя от остальных. – И почему у меня все ни как у людей?
- Я не понимаю, Лили бы мне сказала, - недоумевал Питер. Претензии Адриана все оставили без внимания. Демиан отошел от взрослых и сел рядом с кузеном, выражая ему свое сочувствие.
- Это старый договор, заключен не родителями, - пояснил Чарльз. – И, скорее всего, это договор между Поттерами и кем-то еще.
- Прелестно, - выразил всеобщее мнение Том язвительным голосом.
- Оставим это пока, со временем разберемся, - решительно сказал портрет. – С наследством разобрались. Надо еще понять, на что способны Анна и Виктор, да и Демиана с Адрианом надо бы научить пользоваться их силой. А ее прибавилось, - тут же сказал он, пресекая попытку Адриана вмешаться в его речь.
- Что ж, в этом году Хогвартс не досчитается Гарри Поттера, но и не приобретет двух Андерсов, - сказал Том.
- Да, думаю, года хватит, чтобы род полностью восстановил все силы. Сейчас меня интересует, что за шрам у Адриана?
- Эхм, - Том отвел глаза в сторону. Чарльз недоуменно переводил взгляд с Тома на усмехающегося Адриана, ожидая объяснений.
- А это он в меня Аваду швырнул, а мама меня закрыла, дав жертву за жизнь, - сказал юноша.
- ЧЕГО?! – Чарльз чуть не вылез с портрета от изумления. Придя в себя, он сказал. – Веселенькая у вас жизнь. Ты что не знал, что Слизерин не может убить Слизерина?
- Я не знал, что он Слизерин. Лили очень хорошо прятала ауру. Сильная была девочка, - стал оправдываться Том. Несколько минут шел спор, тон которого с каждой секундой повышался.
- Зашибись, - не выдержал Демиан.
- И тебе того же, - тут же отозвался Чарльз.
- Вообще-то, я не об этом, - сказал парень. – Смысл был другой.
- Не дурак, сообразил, - обиделся портрет.
- Так что со шрамом? – похоже, только Анна могла вернуть разговоры в то русло, в котором он начинались.
- От Авады говорите? – задумался Чарльз. – Это дело такое, все узнать могут по нему. Убрать надо.
- У нас из-за него связь ментальная, - сказал Том.
- Связь оставить можно, только вот больно будет, - произнес Чарльз, поглядывая на Тома и Адриана. Юноша вздохнул, ему хотелось и избавиться от этой метки, и в то же время он себя не понимал. Портрет тем временем продолжал просвещать всех. – Я бы связь оставил, мало ли что, помощь, например, срочно может понадобиться. А по ментальной связи можно аппарировать прямо к тому, кто зовет.
- Ладно, пусть остается, - скривился Адриан. Питер скрыл улыбку, глядя на Тома, которому явно не понравилось, с каким не удовольствием было выражено согласие юноши.
Следующие несколько минут Чарльз руководил подготовкой к обряду. Том и Адриан сели рядом. Питер вел ритуал, четко следуя указаниям портрета. Сначала боль ударила по юноше, заставив его до крови прикусить губу и выгнуться, чуть не сломав при этом позвоночник. Том, которого также настигла боль, прижал парня к себе. Адриан не выдержал и закричал. Виктор успел перехватить Анну до того, как она бросилась к дивану. Память предков возвращалась из глубины сознания, и он вдруг ясно вспомнил об этом ритуале, в том числе и то, что участников ритуала другим трогать нельзя. Демиан до боли в суставах сжал кулаки и челюсть, не двигаясь с места. Все закончилось внезапно. Адриан сразу же обмяк в объятиях Тома, а у мужчины на лбу выступила испарина и появилась морщинка от напряжения. Том откинул голову на спинку дивана и закрыл глаза.
- Теперь можно? – тихо спросил Демиан. Чарльз кивнул. Юноша подошел к двум магам и осторожно взял кузена за руку. Адриан открыл глаза, в которых все еще плескалась боль и с благодарностью улыбнулся, устраивая поудобнее голову на груди Тома.
Чарльз же все свое внимание перенес на Анну и Виктора. Сначала он расспросил об их жизни, о свадьбе, а затем заявил о том, что необходимо провести магический ритуал брака между Анной Персефоной Андерс и Виктором Александром Де Вера, после чего насел на Питера, объясняя ему, что и как надо делать. Тот уже пребывал в ступоре, понимая, что портрет снабжает его знаниями, о которых никто в этом времени не то, что не помнит, не знает.
Пока Том и Адриан отдыхали, Питер готовился к брачному ритуалу. Демиан поглядывал на родителей, которые никак не могли прийти в себя от свалившихся на них знаний и событий, но было видно, что у тех начнется медовый месяц, как только они выйдут из этого сейфа. Им предстояло заново узнать друг друга. Наконец, все было готово. Анна и Виктор встали перед Питером. Адриан и Том открыли глаза и следили за ритуалом. Вокруг пары "молодоженов" клубилась сила, постепенно становясь осязаемой и видимой. После очередного речитатива на Анне оказалось платье цвета слоновой кости, расшитое серебряной нитью и морским жемчугом. Демиан присвистнул – мать выглядела если уж не королевой, то принцессой точно. На Викторе оказался черный костюм, расшитый также серебром, что-то в стиле семнадцатого и двадцатого веков, но смотрелось это потрясающе. Сверху была накинута расстегнутая темно-синяя парадная мантия. Следующий виток магии и на Анне появляются браслет, колье и диадема из платины с жемчугом. Магия сама одела брачующихся в свадебные наряды, посчитав, что такие им будут в самую пору. Когда Питер закончил читать все формулы, раздался звон колокольчиков, две сверкающие ленты обвили соединенные руки "молодоженов", вспыхнули и на безымянных пальцах левой руки появились платиновые кольца, покрытые алмазной крошкой и по самому ободу рунами.
- Горько, - произнес с улыбкой Адриан, вспомнив маггловский обычай, о котором когда-то видел передачу по телевизору, стоя в коридоре. Виктор бросил на него взгляд полный улыбки и поцеловал жену. На пол упал лист пергамента – свидетельство о браке. Дата там стояла та же, что и на маггловском. Вот чем хороши древние ритуалы.
- Извините, сэр Чарльз, у меня проблема с глазами, я то нормально вижу, без очков, то снова они нужны, - решился на вопрос Адриан.
- Хмм, сейчас исправим, - тут же отозвался Чарльз, довольный тем, что к нему обратились за помощью сами, а не он все время подталкивает их к каким-то действиям. – Питер.
- Да, - обречено отозвался мужчина, уже понимая, что и тут придется поработать ему, но на помощь пришел Том.
- Может, я этим займусь, а Питер немного отдохнет?
- Хорошо, - кивнул Чарльз и углубился в объяснения того, что нужно сделать. Спустя четверть часа зрение Адриана было исправлено уже окончательно. Глаза стали еще более выразительными и живыми, без налета подслеповатости.
- А теперь надо решить, как мы будем действовать дальше, - Питер посмотрел на свою семью, в которой не хватало только сына.
Обсуждение было очень серьезным. Первым делом решили "убить" Питера Петтигрю, в то же время провернуть операцию по признанию Сириуса Блека невиновным. Придется Питеру пожертвовать частью своих воспоминаний, которые придется подделать, но тут опять вмешался Чарльз, говоря, что поможет создать такие воспоминания, чтобы все казалось настоящим, и комар не мог бы подточить носа. На сцену должен был выйти никто иной как Питер Валент Де Вера, лорд Хаффлпафф. Официально леди Слизерин и Райнвекло будет считаться Анна, ее сын и племянник только принцами. О титуле лорда Гриффиндора никто не должен был знать. Питер становился старшим братом Виктора, отсюда и титул. Официальным опекуном Адриана назначили Тома, который также стал Андерсом, кузеном Анны и ее сестры, матери Адриана и первой леди Слизерин и Райнвекло. Якобы Элиана Андерс жила рядом с Томом и с ним после смерти женщины успели связаться раньше, чем с Анной, поэтому именно он стал опекуном мальчика. Как обстоят дела с документами? Очень просто. Лорд Чарльз Андерс научит их такой магии, о которой они даже не подозревали. Разобравшись и с этим вопросом, новоявленные представители, в принципе, одной и той же семьи, собрались на выход. Но произошла небольшая задержка. Одежда Анны и Виктора снова начала видоизменяться. Драгоценности исчезли, вернее, перед Анной в воздухе появилась шкатулка, в которой и оказался гарнитур из жемчуга. На ней же появились драгоценности попроще, но тоже жемчужные – серьги, кулон на серебряной цепочке, перстень и красивая заколка, удерживающая высокую прическу. Вместо длинного белого платья появился костюм нежно-кремового цвета, юбка длиной до середины икры, сверху расстегнутая мантия того же кремового цвета, но тонов на десять темнее. Одежда Виктора стала более современной, но цветовой гаммы не изменила. Чарльз что-то проворчал, и всех окутало дымкой. Когда она расселялась, Демиан сложился пополам, глядя на Тома и Адриана.
- Ангел, попавший в сети Демона, - сквозь истеричный смех произнес Демиан. – Адриану только нимба и крыльев не хватает.
Адриан нахмурился, затем повернулся к зеркалу и застонал. Он был во всем белом, вышитом серебряной нитью. Свет, падавший на него, действительно создавал ощущение нимба над головой. Том подошел к нему и замер за спиной. У Адриана появилось затравленное выражение на лице. Демиан абсолютно точно охарактеризовал их обоих. Том был во всем черным, а мантия развивалась за его спиной на подобие крыльев. Даже драгоценности были черными, и вышивка выполнена черной нитью.
- А можно другой наряд? – Адриан повернулся к портрету с умоляющим выражением на лице.
- Это самый идеальный вариант для тебя, - безаппеляционно заявил Чарльз. Адриан вздохнул и смирился со своей участью, как могло показаться, но это было совсем не так.
Они прикрепили палочки в ножнах так, чтобы удобно было их вытаскивать. У Адриана их было две, опять отличился.
- Меня не забудьте, - догнал их голос Чарльза у самого выхода.
- Как же, тебя забудешь, - проворчал Адриан. Питер и Том сняли Портрет со стены и завернули в чехол, который лежал на полу. Оглядев пустое помещение, они уже собрали все, что было в сейфе, и уменьшили, что унести с легкостью. Портрет, к сожалению, уменьшить было нельзя. Хорошо, хоть раму тащить не надо было, а только холст.
Танкграйв уже прописался у этой двери и, наконец, дождался выхода своих клиентов. Челюсть гоблина тихо поехала вниз, когда он узрел вышедших шестерых людей. Но пребывать в ступоре ему не дали.
- Мистер Танкграйв, мы бы хотели обсудить вопросы с нашим имуществом, подобрать управляющего, а также решить вопросы пользования деньгами, - Том посмотрел на гоблина. Тот, как китайский болванчик, только кивал головой.
Спустя четыре часа все вопросы были решены. Директор банка, узревший четыре родовых перстня, несколько минут не мог выговорить ни слова. Но затем в банке началось такое движение, что другие клиенты просто не могли понять, что происходит.
- Я могу вам предложить несколько кандидатур на место управляющего вашим имуществом, - произнес директор, протягивая Тому каталог с фотографиями и небольшим описанием менеджеров Гринготса. Адриан листал каталог американского филиала, как вдруг замер, глядя на одну из фотографий, под которой было написано – Невлаем.
- Он, - заявил парень категорично. Добиться от него ответа почему, никто не смог. Том, прочитав характеристику, задумался, затем кивнул.
- Да, он. Его никто здесь не знает, раньше он такими состояниями не занимался, поэтому и подозрений, чьим управляющим он будет, не возникнет, - сказал Том.
- Хороший выбор, - сказал директор, который уже подумывал перевести Невлаема в Лондон в основное отделение банка.
- На том и порешим, - закончил разговор Том. – Мы бы хотели с ним встретиться, как только он появится. Скажем через неделю. Мы пришлем вам письмо и инструкции, как с нами встретиться. По крайней мере, еще год никто о нас знать, кроме вас не должен.
- Не беспокойтесь, - уверил их гоблин.
Спустя десять минут после окончания этого разговора шесть фигур в темно-синих плащах поверх своих нарядов двигались по Темной аллее к "черному ходу". Не только через "Дырявый котел" можно было попасть на магические улочки Англии. Авроры так и не дождались таинственных посетителей Гринготса. Кое-кому влетело за наплевательское отношение к работе.